Неотроцкизм против марксизма

Не будет преувеличением сказать, что важнейшим участком идеологического фронта сегодня является борьба за теоретическое и практическое наследие Сталина. Именно перед Сталиным и его соратниками впервые в мире стояла практическая задача осуществить строительство первой фазы коммунизма и вопрос о дальнейшем строительстве полного коммунизма. И, как показала практика, социализм уверенно шел в сторону полного коммунизма, в силу чего и выдержал проверку войной. Благодаря сталинскому, истинно марксистскому, т.е. научному руководству советский народ шёл от одной победы к другой, вызывая тем самым жгучую ненависть империализма и либеральной интеллигенции. Наиболее актуальным вкладом Сталина в марксизм сегодня можно считать, во-первых, формулировку основного экономического закона социализма:

«Существенные черты и требования основного экономического закона социализма можно было бы сформулировать примерно таким образом: обеспечение максимального удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей всего общества путем непрерывного роста и совершенствования социалистического производства на базе высшей техники».1

Во-вторых, формулировку основного экономического закона империализма:

«Говорят, что закон средней нормы прибыли является основным экономическим законом современного капитализма. Это неверно. Современный капитализм, монополистический капитализм, не может удовлетворяться средней прибылью, которая к тому же имеет тенденцию к снижению ввиду повышения органического состава капитала. Современный монополистический капитализм требует не средней прибыли, а максимума прибыли, необходимого для того, чтобы осуществлять более или менее регулярно расширенное воспроизводство».2

В-третьих, тезис об ужесточении классовой борьбы по мере развития коммунизма:

«...чем больше будем продвигаться вперед, чем больше будем иметь успехов, тем больше будут озлобляться остатки разбитых эксплуататорских классов, тем скорее будут они идти на более острые формы борьбы, тем больше они будут пакостить советскому государству, тем больше они будут хвататься за самые отчаянные средства борьбы как последние средства обреченных».3

Как известно, хрущёвский ревизионизм состоял в том, что СССР отбросил сталинский опыт и стране был навязан мелкобуржуазный, т.е. мещанский путь, что закономерно привело к разрушению научного планирования, идеологическому перерождению партии и предательскому перевороту в КПСС. Впрочем, дело, конечно, не только в троцкисте Хрущёве и прочих явных и скрытых врагах и предателях - здесь сработал комплекс субъективных факторов, но следует подчеркнуть: именно субъективных. Никаких объективных причин гибели социализма, о которых так любят говорить разного рода оппортунисты, не было и быть не могло. Все эти спекуляции на тему того, что Россия-де была крестьянской страной, а потому Октябрьская революция была «не вполне» пролетарской и т. д. были разбиты теоретически Лениным и Сталиным, а затем практика строительства коммунизма в СССР полностью подтвердила правоту вождей.

Полная несостоятельность хрущёвского троцкизма и его прямого порождения - горбачёвщины, кажется, очевидна уже для наиболее передовой части пролетариата. В настоящее время буржуазия осознала, что откровенной либеральной пропагандой имя Сталина в сознании пролетарских масс очернить, фактически, не удалось. Так, например, по результатам опросов, проведенных частной коммерческой социологической службой «Левада-Центр» большинство (38% от общего числа) респондентов называли Сталина самым выдающимся человеком всех времен и народов4. Да, конечно, определение «выдающая личность» довольно неопределенное с научной точки зрения, но, тем не менее, народная память - это мощный фактор общественного сознания.

Или вот, данные за 2013 г.: на вопрос «как Вы считаете, какую роль сыграл Сталин в жизни нашей страны?» почти половина респондентов (49%) в РФ, по данным этого же «Левада-Центра» ответили: «безусловно положительную» и «скорее положительную», 32% - «скорее отрицательную» и «безусловно отрицательную». В 1994 году эти показатели составляли 27% и 47% соответственно5. Мы, конечно, понимаем, что сама по себе любовь к Сталину, как к государственному деятелю, еще ничего не значит, но это служит благоприятной почвой для марксистской пропаганды.

Данные обстоятельства, в числе прочих известных факторов становления империализма, побудили буржуазию резко сменить тактику: теперь наряду с либеральной пропагандой в духе «Мемориала», «Новой газеты» и «Эха Москвы» присутствует также официальные осторожные похвалы в адрес Сталина, как «эффективного менеджера», с одной стороны, и восхищение сталинским «гением» (в кавычках, потому что на самом деле идет восхищение не гением, а, якобы, национал-патриотизмом) со стороны таких деятелей, как Стариков, Мухин и тому подобных антикоммунистов и фашистов. Особенностью данного рода пропаганды является сокрытие того факта, что Сталин был великим марксистом и руководствовался не «национальными интересами», как то заявляют господа стариковы и мухины, а объективными требованиями преобразования общества прямоходящих млекопитающих в общество людей.

Но часто бывает и так, что усилий национал-патриотических жуликов, которые пытаются Сталиным побить марксизм, оказывается недостаточно и тогда на сцену выходят троцкисты, которые марксизмом пытаются «побить» Сталина. Статья называется «Неотроцкизм против марксизма», однако нужно понимать, что приставка «нео» здесь довольно условна, ибо ничего нового в троцкизме, т. е. разновидности оппортунизма нет, данная приставка призвана подчеркнуть лишь, что речь идет конкретно о современных троцкистах.

Как помнит читатель, прорывовцы не раз указывали на теоретическую непоследовательность, колебания редакции LС, теперь же можно наблюдать, что «колебания» эти обрели вполне конкретные формы. Недавно вышла статья Сарабеева «Троцкий, Сталин и коммунизм»6, в которой автор, разбирая с педантичностью прожженного буржуазного бухгалтера многочисленные «факты» и «фактики», выхватывая удобные для себя цитаты и, главное, старательно избегая научного анализа, пытается дать «объективную» оценку троцкизму и сталинизму. Весьма примечательно то обстоятельство, что мы имеем дело не с очередной неумелой попыткой схватиться за серьезную тему, но с «частью программного материала», как торжественно сообщается перед началом сарабеевского труда.

Программный материал... Т. е. перед нами не простое исследование вопроса или попытка исследования - перед нами материал особого рода, того рода, в который закладываются уже целиком «выплавленные» взгляды, оценки и позиции. Всякая «программность», как известно, предполагает определенную долю постоянства, т. е. тех взглядов, оценок и позиций, которые изложены в данной статье, Сарабеев и К° собираются в дальнейшем придерживаться. я не стану погружаться в детальный разбор сего «программного материала», а разберу лишь некоторые, наиболее абсурдные, по своей сути, утверждения Сарабеева.

Ошибка закладывается им уже в самом начале его определения троцкизма:

«Троцкизм - пишет Сарабеев, - течение в левом движении, опирающееся на оценки Троцкого, данные им политике Сталина и сущности общественно-политического строя в СССР после победы сталинской группы (деформированное рабочее государство во главе с бюрократически переродившимся руководством, продолжающим защищать интересы рабочего класса лишь постольку, поскольку они совпадают с интересами бюрократии). Троцкизм как течение сформировался в конце 1920-х гг., после исключения Троцкого и его сторонников из ВКП(б) и других коммунистических партий. Также «троцкистами» можно называть группу Троцкого в РСДРП дореволюционного периода, не принадлежавшую ни к большевикам, ни к меньшевикам. К троцкизму не относятся коммунисты, признающие сталинскую политику в целом коммунистической и критически относящиеся к Сталину лишь по отдельным вопросам, а также те левые, кто полностью отрицает прогрессивный характер СССР, расходясь в этом с Троцким».

Как мы видим, троцкизм увязывается напрямую с личностью Троцкого, с его взглядами и оценками. Но говорить о Троцком, как о теоретике смешно и нелепо! Он был обыкновенным демагогом, его работы пестрят эклектикой, которую можно трактовать как кому вздумается. Впрочем, Сарабеев и сам признает, что Троцкий представлял из себя «слабого марксиста-теоретика» и, чтобы компенсировать сей пробел, раздувает его мнимые заслуги на практическом революционном поприще, не забыв пустить в ход известную ложь, про Троцкого создателя Красной Армии.

Итак, что же такое троцкизм в наиболее общем значении этого термина? Наиболее краткое и ёмкое определение троцкизма можно выразить двумя словами - ПОВЕРХНОСНОСТЬ в теории и БЕСПРИНЦИПНОСТЬ на практике. Здесь необходима краткая историческая справка.

В 19 веке, в силу роста рабочего движения и влияния пролетарских партий, мировая буржуазия стала осознавать, что ее идеологический контроль над массами - в лице казенной профессуры, буржуазной интеллигенции и продажной журналистики - неумолимо слабнет, проигрывает перед напором социалистических учений и особенно марксизма; при осознании данного факта, буржуазия принялась всячески проталкивать в рабочее и коммунистическое движение свое, лакейское течение, в виде бернштейнианства, каутскианства и проч., которое выдёргивало из марксизма то, что было приятно буржуазии (например, прогрессивность буржуазной демократии относительно феодального абсолютизма) и скрывало то, что ей было невыгодно. Таким образом, классовая борьба развернулась и в недрах социал-демократических партий; в Российской империи явный, открытый оппортунизм был, фактически, разгромлен еще до того, как успел целиком сформироваться, так Ю. Мартов в 1912 г. писал своему единомышленнику Гарви:

«стремясь перестать быть сектой - фракцией, меньшевики распались на кружки, крайне трудно поддающиеся идейному и деловому объединению. Начиная от некоторых «партийцев», настроенных анти-ликвидаторски, но не склонных поддерживать все плехановские гнусности, и кончая киевскими и харьковскими легалистами, еще не вышедшими из кокона, в котором питерцы пребывали года три назад - меньшевизм представляется в виде ряда групп, группок и единиц, течений и настроений; объединению и организации мешает не существо взглядов и стремлений, а отвычка к коллективному действию и коллективному мышлению».

В том же письме Мартов признается, что после 7 лет существования меньшевизм так и не добился никаких существенных результатов; попытки «бороться» с собственным сектантством через легализм и ликвидаторство только еще больше усугубили положение меньшевизма - он распался на кучку группок и одиночек без какого-либо единства воззрений, целей и желания действовать коллективно. И вот тогда на политическую сцену вышел троцкизм, как несколько подновлённое качество оппортунизма, а именно - беспринципное объединение всех и вся во имя борьбы с большевизмом. Троцкий, не имея никаких глубоких и устойчивых воззрений, оказался достаточно беспринципным и деятельным, чтобы стать той фигурой, которую в качестве тарана попытались использовать все остальные оппортунисты. Троцкизм (т. е. требование нового качества оппортунизма) породил Троцкого. Собственно именно этому - подлой и остервенелой борьбе против большевизма, против рабочего класса, за тепленькое место в партийной бюрократии - и посвятил свою жизнь Троцкий.

Но Сарабеев смотрит на вещи иначе: «мы - заявляет Сарабеев, - считаем несостоятельным известный пропагандистский штамп» [даже так!] «о “троцкизме как разновидности меньшевизма”, где под “троцкизмом” имеется в виду деятельность Троцкого за весь период 1903 - 1917 гг.».

Тут уж одно из двух, либо Сарабеев обнажает свое вопиющее невежество, либо... Встав в позу эдакого третейского судьи, Сарабеев по мелочному копошится во внутрипартийных «разборках», при этом совершенно игнорируя научное требование оценивать каждое высказывание и каждое действие с точки зрения классовой борьбы. У него партийная борьба происходит, как бы, вне классовой борьбы, как абстрактное столкновение личностей. Сарабеев так прямо и пишет:

«...наличие разногласий, даже острых дискуссий вовсе не означает того, что налицо столкновения разных классовых тенденций, пролетарской и мелкобуржуазной. Вполне возможны и внутриклассовые разногласия, отражающие разные подходы к решению проблем строительства коммунизма, и решить вопрос о верности одного из этих подходов можно только на практике и далеко не сразу».

Перед нами де-факто отрицание объективной истины, ибо если мы признаем, что истина одна, а заблуждений бесконечное множество и, следовательно, из двух взаимоисключающих утверждений верно лишь одно, то у нас никогда не возникнет эта либеральная плюралистическая чушь, что

«разногласия левой оппозиции с большинством ЦК и были именно такой борьбой внутри одного класса. Ни одна из сторон в этой борьбе, вопреки утверждениям пропаганды обоих лагерей, не представляла собой “мелкобуржуазного уклона”. Это были разные подходы к вопросам укрепления власти рабочего класса в СССР и мировой социалистической революции»!

Сарабеев делает вид, как будто совсем не понимает откуда берутся разногласия. Разногласия между людьми возникают тогда, когда у одного человека или группы людей недостает понимания того или иного вопроса, иначе говоря, имеет место быть недостаточная компетентность. Если две женщины в равной степени усвоили ту истину, что золото не вступает ни в какие реакции, у них не возникнет спор на тему стоит ли покупать косметический крем с растворенным там золотом или нет. Если у двух марксистов, искренне стремящихся установить объективную истину, возникает некое недопонимание, то оно, несомненно, устраняется в первом же товарищеском диалоге, после чего один из них признает свою неправоту и ликвидирует выявленный пробел в своих познаниях. Именно такие отношения строились между Марксом и Энгельсом, Лениным и Сталиным. Совсем иначе дело обстоит в споре между марксистом и оппортунистом: оппортунист, даже если и осознает, что неправ, всё равно будет отстаивать свои заблуждения «принципиально», или же, будучи публично посрамленным, формально признает свою неправоту - как это много раз делали Троцкий, Бухарин, Каменев, - но в душе будет считать правым именно себя.

Сарабеев, заявляя будто бы и сталинское большинство, и троцкисты «как субъективно, так и объективно защищали курс на укрепление диктатуры пролетариата и строительство социализма», совершает настоящую диверсию, пытаясь приравнять научные позиции с антинаучными, марксистские с оппортунистическими; если признать троцкизм и сталинизм (т.е. победоносную сталинскую практику) равноценными, значит и хрущёвщину и последующую горбачёвщину также следует признать марксистской практикой! Таким образом, Сарабеев в своей статейке выступает за пошлейший плюрализм!

Отдельно хотелось бы показать читателю то, каким доверительно-снисходительным тоном пишет Сарабеев о Сталине, чего стоит одна лишь эта реплика: «В целом реальный политический портрет Сталина как революционера далек как от “гения”, так и от “серой посредственности”, обоих штампов, которые до сих пор в ходу среди нынешних российских левых»! Пускай Сарабеев сперва, хотя бы, соберет библиотеку из 20 тысяч книг (столько по самым скромным оценкам было книг в библиотеке Сталина), а потом станет рассуждать на тему гениальности и посредственности.

Итак, колебания редакции LС окончательно оформились в троцкизм, пусть и в стыдливой (пока что) форме. Сперва «молодцы» из LС беспринципно вступили в сотрудничество с редакцией «Прорыва», втайне не разделяя позиций редакции, как они теперь признались, затем также беспринципно порвали с «Прорывом», спровоцировав бессодержательный спор, а по сути склоку, а теперь они пишут статейки, в которых беспринципно искажают исторические факты и положения марксизма в угоду своим амбициозным целям.

Мы кратко рассмотрели скрытые формы троцкизма, теперь же перейдем к рассмотрению открытой формы троцкизма, для этого познакомимся с его типичным представителем - Гачикусом. Он является идеологом очередной микроскопической группки, гордо именующей себя «Российской партией большевиков» (типичная тактика троцкизма - причислять себя к относительно популярным течениям, не имея к оным ни малейшего отношения). Опишу кратко идеологическую физиономию данной «партии»: опору свою они видят не в передовых слоях пролетариата, а в наиболее отсталых, темных, необразованных, люмпенизированных, как то: гастарбайтеры, проститутки, уголовные элементы и проч.; с точки зрения этих самозваных «большевиков» СССР был империалистическим (буржуазным) государством, следовательно, Великую Отечественную войну они оценивают с сугубо либеральных позиций как грабительскую войну двух диктаторов, освобождение Европы - как оккупацию, войну в Афганистане - как захватническую, а развал СССР - как прогрессивное явление. Короче, перед нами шизофреническая политическая эклектика, т. е. типичный махровый троцкизм.

На этих фриков можно было бы и не обращать внимания, но они ведь прикрываются именами Маркса и Ленина. Итак, в своем пасквиле «Ленинизм или сталинизм?»7 Гачикус пишет:

«В современных коммунистических газетах удивительным образом примиряется ленинизм со сталинизмом, хотя на самом деле между ними - пропасть. Ленин выступал за диктатуру пролетариата - то есть за всеобщее вооружение масс и за уничтожение профессиональной армии и полиции. При Сталине народ был строго разоружён, в то же время военные и милиция представляли профессиональную касту вооружённых людей, стоящих над обществом».

Как мы видим, здесь идет сугубо анархическая трактовка Ленина. Вместе с тем Ленин выступал за уничтожение буржуазного государства и заменой его на государство пролетарское. Ленин прямо пишет, что на первой фазе коммунизма «особый аппарат, особая машина для подавления, государство еще необходимо». Что означает фраза «при Сталине народ был строго разоружен»? Нелепо говорить о разоружении «народа», когда аппарат насилия целиком состоит из рабочего класса и крестьянства. Разве Красная Армия - это не вооружение народа?

Следующий пункт: «Милиция представляли профессиональную касту вооружённых людей». Однако в чем же заключалась «кастовость» милиционеров? Вот, например, американский коп может спокойно застрелить темнокожего парня из-за свои расистских убеждений или убить подростка с игрушечным пистолетом и не бояться наказания, ибо суд всегда будет на его стороне. Вот это кастовость. Мыслимо ли нечто подобное в СССР? Конечно, нет! Гачикус не понимает суть, не видит за формой содержания. Совершенно безразлично соблюдается ли правопорядок профессиональной милицией или ополчением, важно ли то какой правопорядок соблюдается - революционный, социалистический или буржуазный и реакционный? Но этот вопрос, который, естественно, не лежит на поверхности «исследования» способа распределения оружия в СССР, автор сознательно замалчивает.

Далее он пишет:

«Ленин выступал за право наций на самоопределение вплоть до отделения. Сталин силой оружия подавил национально-освободительные движения на Кавказе, в Средней Азии, на Западной Украине и в Прибалтике, вёл захватническую войну против Финляндии, ввёл войска в Иран в 1941 г.»

Очень интересно, о каком-таком «освободительном движении» толкует этот господин? Освободительное от кого? Уж ли не по националистам горюет наш альтернативно одаренный «кумунист» Гачикус? Про «захватническую» войну против фашистской Финляндии даже и говорить как-то неловко, тем более СССР мог оккупировать всю территорию Финляндии; впервые в истории войн человечества, полностью разбив армию противника, страна-победитель присоединила к себе только необходимый для собственной обороны клочок земли. При этом не стоит забывать, что «миролюбивая» Финляндия систематически утраивала провокации на границе, которые приводили к гибели советских пограничников. Сталинское руководство пыталось договориться с финской стороной, предлагало сдать в аренду на 30 лет острова Гогланд, Лавансаари, обещало обеспечить хозяйственную и военную помощь, в случае нападения фашисткой Германии на Финляндию, но всё это было бесполезно. Война с Финляндией была вынужденным шагом для обеспечения обороноспособности страны.

Что же касается Ирана, то ещё в 21 году был заключен советско-иранский договор, целью которого было укрепить экономическую и дипломатическую связь между двумя государствами. Между прочим, в ст. 5 договора говорилось, что стороны обязуются:

«Не допускать на своей территории образования или пребывания организаций или групп, как бы они не именовались, или отдельных лиц, ставящих своей целью борьбу против Персии и России, а также против союзных с последней государств, а равным образом не допускать на своей территории вербовку или мобилизацию личного состава в ряды армии или вооруженных сил таковых организаций».

В ст. 7 же оговаривалось, что в случае попыток третьих государств превратить территорию Ирана в базу для военных выступлений против СССР, а также в случае, если иранское правительство после предупреждения со стороны Союза само «не окажется в силе отвратить эту опасность» СССР имеет право ввести свои войска.

Именно эти статьи были грубо нарушены в 30-е годы: Иран стал активно сближаться с фашисткой Германией. Немецкие идеологи объявили персов «чистокровными арийцами», и те специальным указом были освобождены от действия Нюрнбергских расовых законов. Осуществлялась активная фашизация иранской молодежи: в 1939 году бойскаутские отряды стали обязательными организациями в школах Ирана, а их верховным «вождем» стал наследный принц Мухаммед Реза Пехлеви; также молодежь отправлялась на обучение в Третий рейх, а в самом Иране система образования перешла под полный контроль немецких педагогов и инструкторов, которые прибыли в страну по приглашению правительства. В декабре 1937 года в Иране был пышно принят руководитель гитлерюгенда Бальдур фон Ширах. Для почётного гостя в присутствии иранского министра просвещения на стадионах Амджадие и Джалалио были устроены торжественные мероприятия с участием иранских бойскаутов, студентов и школьников. Молодежь Ирана прошла военным маршем с нацистским приветствием. А накануне окончания визита руководитель гитлерюгенда был принят самим лидером Ирана - Реза Пехлеви. Таким образом, иранская монархия была резервом фашисткой Германии и базой для агрессии в отношении СССР.

Идем дальше:

«Ленин называл затею с созданием Советского Союза «в корне неверной и несвоевременной» (см. Ленин, Полное собрание сочинений, т. 45, статья «К вопросу об автономизации»), потому что Союз этот держался на штыке и был, в сущности, империей. Сталин скрыл эту статью от народа, более того, он врал, что создание Советского Союза - идея ленинско-сталинская (см. «Краткий курс истории ВКП(б)»). Так продолжают врать и нынешние «коммунисты», которые, вместо того, чтоб выступать за свободу народам Кавказа и Средней Азии от российской оккупации, призывают к возврату назад, к советской колониальной империи».

А теперь открываем 45 том полного собрания сочинений Ленина и что же мы там видим? Мы видим, что Ленин выражает обеспокоенность по поводу того, что право наций на самоопределение может остаться лишь на бумаге:

«Какие же практические меры следует предпринять при создавшемся положении? Во-первых, следует оставить и укрепить союз социалистических республик [подчеркнуто мною - Р. О.]; об этой мере не может быть сомнения. Она нам нужна, как нужна всемирному коммунистическому пролетариату для борьбы с всемирной буржуазией и для защиты от её интриг.

Во-вторых, нужно оставить союз социалистических республик в отношении дипломатического аппарата. Кстати сказать, этот аппарат исключительный в составе нашего государственного аппарата. В него мы не допускали ни одного человека сколько-нибудь влиятельного из старого царского аппарата. В нем весь аппарат сколько-нибудь авторитетный составился из коммунистов. Поэтому этот аппарат уже завоевал себе (можно сказать это смело) название проверенного коммунистического аппарата, очищенного несравненно, неизмеримо в большей степени от старого царского, буржуазного и мелкобуржуазного аппарата, чем тот, которым мы вынуждены пробавляться в остальных наркоматах».

Гачикус, как мелкий жулик, просто фальсифицирует позицию Ленина! Эту фразу («в корне неверной и несвоевременной») он грубо выдернул из контекста, целиком исказив мысль, а вот как звучит фраза целиком:

«я успел только побеседовать с тов. Дзержинским, который приехал с Кавказа и рассказал мне о том, как стоит этот вопрос [об автономизации - Р. О.] в Грузии. я успел также обменяться парой слов с тов. Зиновьевым и выразить ему свои опасения по поводу этого вопроса. Из того, что сообщил тов. Дзержинский, стоявший во главе комиссии, посланной Центральным Комитетом для «расследования» грузинского инцидента, я мог вынести только самые большие опасения. Если дело дошло до того, что Орджоникидзе мог зарваться до применения физического насилия, о чем мне сообщил тов. Дзержинский, то можно себе представить, в какое болото мы слетели. Видимо, вся эта затея «автономизации» в корне была неверна и несвоевременна».

Как мы видим, грубейшая фальсификация в лучших традициях антикоммунистов! Ленин выступал за Союз, как оплот мировой революции, вместе с тем, он требовал максимальную хозяйственную централизацию и выступал к жесткой критикой экономической автономизации. А вот, что пишется далее в гачикусном пасквиле:

«Ленин выступал за мир без аннексий (насильственные захваты чужих земель) и контрибуций (денежные поборы с побеждённого народа). Сталин в результате Второй мировой войны произвёл и аннексии (Восточная Европа, Тува), и контрибуции (с немецкого, австрийского, румынского и финского народов)».

Как вам это нравится? Добрячок Ленин и агрессор Сталин! Давайте же ознакомимся с фрагментами из доклада Ленина «Политический отчет ЦК РКП (б)» на IX конференции РКП(б):

«Перед нами встала новая задача. Оборонительный период войны со всемирным империализмом кончился, и мы можем и должны использовать военное положение для начала войны наступательной [здесь и далее подчеркнуто мною - Р. О.]. Мы их побили, когда они на нас наступали. Мы будем пробовать теперь на них наступать, чтобы помочь советизации Польши. Мы поможем советизации Литвы и Польши, - так говорилось в нашей резолюции <...> По отношению к Польше мы изменили эту политику. Мы решили использовать наши военные силы, чтобы помочь советизации Польши. Отсюда вытекала и дальнейшая общая политика. <...> Мы формулировали это не в официальной резолюции, записанной в протоколе ЦК и представляющей собой закон для партии до нового съезда. Но между собой мы говорили, что мы должны штыками пощупать - не созрела ли социальная революция пролетариата в Польше?».

И ещё одно важное высказывание Ленина:

«Необходимо разъяснить, что такое аннексия, почему и как социалисты должны бороться с аннексиями. Аннексией нельзя считать ни всякое присоединение “чужой” территории, ибо социалисты, вообще говоря, сочувствуют устранению границ между нациями и образованию более крупных государств; - ни всякое нарушение stаtиs qио, ибо это было бы величайшей реакционностью и насмешкой над основными понятиями исторической науки; - ни всякое военное присоединение, ибо насилия и войны в интересах большинства населения социалисты отрицать не могут. Аннексией должно считать лишь присоединение территории вопреки воле её населения; другими словами, понятие аннексии неразрывно связано с понятием самоопределения наций».8

Т. е. Ленин не видел ничего предосудительного в том, чтобы военным путем поспособствовать приходу к власти пролетариата в других странах. Бред по поводу контрибуций, думаю, нет надобности комментировать.

Гачикус продолжает:

«Ленин жалел кровь трудового народа, заключив Брестский мир, Сталин же погнал народ до Берлина».

И снова у нас добренький пацифист Ленин и злобный милитарист Сталин! А между тем, дело не в том, что Ленин «жалел» (когда речь идет о классовой войне, тем более вооруженной, жалость, мягко говоря, не уместна), а всё дело в том, что Россия была обескровлена и разорена и дать отпор империалистам не было ни физических, ни моральных сил. «Погнал до Берлина» - т. е. данный господин считает, что не надо было бить фашистскую гадину в самое её сердце и не надо было освобождать народы Европы от коричневой чумы, так что ли? Вы, уважаемые товарищи, обратите внимание на словечко «погнал»! Победоносное шествие Красной Армии - это значит «погнал». Как коров на водопой погнал, наверное! И это пишет человек, называющий себя большевиком, но при этом проявляющий потрясающую солидарность с господами говорухиными, быковыми и латыниными!

А вот, кстати, любимый конёк упомянутых господ - «колхозное рабство»:

«Ленин выступал за разложение крестьянской общины, за свободу выхода крестьян из общины как основное условие быстрого развития экономики, Сталин же вернул крепостное право на селе, насильно загнав крестьян в колхозы и запретив крестьянам выходить из колхозов».

Да, прямо палками, или нет - заградотрядами, загонял! Вообще большей нелепицы сложно себе вообразить: коллективизация шла вместе с индустриализацией, последняя вызывала острую потребность в рабочих руках, единственным источником новой рабсилы была деревня и только деревня, следовательно, вводить «крепостное право», насильно удерживать людей в колхозах не было никакого смысла! Подробнее о мифах коллективизации можно прочесть в моей статье «Здравствуй, колхоз родной!»9.

«Ленин, вслед за Марксом - продолжает Гачикус, - говорил, что переход от крепостничества к социализму лежит через развитие капитализма, и предлагал развивать капитализм в России под руководством диктатуры пролетариата. Сталин же врал, что Россия, якобы, перешла к социализму, минуя капитализм, хотя все признаки капитализма были налицо - и товарно-денежные отношения, и противоречие между городом и деревней, и противоречие между умственным трудом и физическим. Хотя по уровню экономики Советская Россия ещё во многом отставала от самых развитых капиталистических стран, а ведь социализм - это более высокая экономическая формация, чем капитализм».

Как мы видим, троцкист не понимает, что коммунизм делится на две фазы; низшая фаза сохраняет в себе родимые пятна капитализма, как-то: товарное производство, противоречие между городом и деревней, умственным трудом и физическим и так далее. Собственно, постепенное очищение общества от родимых пятен капитализма путём развития бестоварного производства и воспитания нового человека и составляет суть перехода от низшей фазы коммунизма (которую именуют социализмом) к его высшей фазе. Вместе с тем, что есть социализм? Какие признаки позволяют нам определить, что произошел революционный переход от капитализма к социализму? Во-первых, это формально-юридическое обобществление средств производства; во-вторых, уничтожение буржуазного государства и замена его пролетарским; и, в-третьих, это фактическое обобществление средств производства, то есть налаживание научного централизованного планирования всего народного хозяйства, обеспечение крепкой смычки аграрного и промышленного сектора на основе общего плана. Специально подчеркну то немаловажное обстоятельство, что отношения между разными предприятиями единого хозяйственного организма должны осуществляться без участия закона стоимости и каких бы то ни было стоимостных форм, следовательно, планирование должно осуществляться по натуральным показателям. Если при таких обстоятельствах система социалистического хозяйства развивается, расширяется, базируется на высшей технике, обеспечивает возможность бескризисного, поступательного и пропорционального прогресса общества, то можно говорить о том, что первая фаза коммунизма построена.

Имело ли это место быть в СССР в конце 30-хх гг.? Определенно, да. Значит, врёт не Сталин, а Гачикус, имеющий при этом наглость прикрываться именем Ленина и Маркса!

Ну и последняя порция шизофрении:

«Ленин выступал против богостроительства и богоискательства, Сталин же сразу после смерти Ленина стал делать из него боженьку, а вместе с тем и из себя тоже, заигрывая на религиозных предрассудках народа, вместо того, чтоб их разоблачать».

Можно подумать, что Ленину строили храмы и молились на него! Может быть Сталин придавал фигуре Ленина некие мистические черты? И разве при Сталине ослабела пропаганда научного атеизма? Нет, нет и нет. Чем ещё подобные заявления можно назвать, если не грубейшей клеветой в лучших традициях Троцкого? Достаточно убрать упоминания Ленина и эту статейку смело можно публиковать на страницах «Новой газеты»!

Итак, какой мы можем сделать из этого вывод? Отрицание вклада Сталина в марксизм, отрицание победоносной практики сталинского СССР закономерно ведет в лагерь врагов, в ряды антикоммунистов. Вместе с тем, чтение трудов Сталина служит хорошим лекарством против троцкизма, как явного, так скрытого. Подводя итог, можно сказать, что всякого рода антисталинизм, пускай даже запрятанный в оболочку «объективной и непредвзятой оценки», есть ни что иное, как антикоммунизм, следовательно, борьба за Сталина, за марксиста Сталина, есть борьба за коммунизм.

Написать
автору письмо

Ещё статьи
этого автора

Ещё статьи
на эту тему

Первая страница
этого выпуска

Поделиться в соцсетях