О мотивах человеческой деятельности
К вопросу о периодизации истории
Даже, антикоммунисты хорошо знают, что история, по Марксу, есть история борьбы классов: безуспешной борьбы класса рабов против класса рабовладельцев, успешной борьбы класса феодалов против класса рабовладельцев, победоносной борьбы класса предпринимателей против класса феодалов, постепенно и скачкообразно нарастающей борьбы класса пролетариев умственного и физического труда против класса капиталистов.
Разумеется, борьба господствующих паразитирующих классов между собой всегда происходила на фоне классовой борьбы угнетенных против угнетателей, но долгое время борьба угнетенных имела лишь то значение, что каждый последующий класс угнетателей, придя к власти, вынужден был облекать свою эксплуатацию в более иезуитские формы, приносящие победителям ещё большие прибыли.
Однако учение Маркса о месте и роли классовой борьбы нельзя отрывать от конкретно материалистической стороны его учения об истории как о смене общественно-экономических формаций (формация - слово, принятое в марксизме для обозначения зависимости форм политической и идеологической надстройки от базиса, т.е. от господствующих форм экономических отношений), а также об истории как истории смены способов производства.
Но ещё важнее, для нас, для формирования диаматического подхода к выработке стратегических решений, усвоить и развить учение Маркса о том, что история состоит из двух контрастных периодов: из предыстории человечества и его собственно человеческой истории, что история Человечества не может начаться раньше, чем победит коммунизм, что только победа коммунизма явится практическим доказательством того, что Человек порвал со всеми атавизмами в себе.
Все эти «тонкости» учения об истории не имеют ни малейшего значения для класса предпринимателей, поскольку они никогда не руководствуются положениями науки. В лучшем случае, за них это делают вороватые менеджеры, советы директоров, изучившие экономику то ли по Самюэльсону, то ли по Мэнкью. В принимаемых предпринимателями решениях царят интересы, а служки официальной науки, как и Фемиды, лишь «пиарят» и защищают эти интересы. Поэтому практическая история и движется от одного экономического и политического кризиса к новому, ещё более сокрушительному. Да и вся система образования и воспитания лиц наёмного труда в докоммунистических формациях включает в себя лишь то, что служит интересам господствующего класса. Данная отстранённость жизни от науки, способствует тому, что над миллиардами людей при капитализме довлеют религиозные догмы, мальтузианство, ницшеанство, т.е. нацизм, бандеровщина, сектантство и им подобные современные мизантропические доктрины о «массированном возмездии», «золотом миллиарде», «устойчивом развитии», ИГИЛ (организация запрещена на территории РФ) и т.д.
Примерно так же, как приключения удачливого сперматозоида - лишь предыстория конкретного индивида и не содержит в себе ничего похожего на социальную жизнь человека относительно разумного, точно так, «история» первобытных племен содержит в себе, в качестве господствующего элемента, чисто биологическое, стадное, а жизнь современных рыночных мегаполисов, хотя и отличается по «обёрткам» от классической стадности, но, по степени своей бессмысленности, не очень много выигрывает у муравейников и термитников. Уже отрытые археологами из под песков и лиан, мертвые города доказывают, сколь недальновидны и самоубийственны были взгляды на жизнь огромных масс наших предков.
Предыстория человечества есть длительная и мучительная драма выделения человечества из животного мира, а смены общественно-экономических формаций, с точки зрения диаматики, и есть поэтапный, скачкообразный процесс отмирания в человеке звериных инстинктов и медленного нарастания роли научного мышления в общественном бытии. Низкие темпы роста роли науки в жизни общества и привели к тому, что дней, когда на планете практиковалось банальное людоедство, шли войны, пылали города и села, было значительно больше, чем дней мира и любви к ближнему своему. Конечно, не каждый человек и не каждый день пожирал ближнего своего. Но каждый день своей предыстории человечество пожирало само себя в прямом и переносном смыслах. На каждый год писаной истории, в среднем, приходилось 2,5 войн, которые, порой, длились десятилетиями. Япония, например, до сих пор находится в состоянии войны с СССР-РФ.
Необходимость делить время существования прямоходящих млекопитающих на планете Земля на предысторию и историю человечества есть стандартное методологическое условие диаматического подхода к анализу исследуемого предмета: разделять в определениях качественно разнородные явления.
Во-первых, ясно, что невозможно говорить о начавшейся собственной истории человечества, если между людьми, этносами и странами существуют отношения, превосходящие звериные по масштабам взаимоуничтожения. О том, что в живой природе имеются предпосылки для более миролюбивых отношений, свидетельствует то, что травоядные не едят млекопитающих. Травоядные буйволы, например, успешно противостоят львам и хорошо размножаются. Взаимоистребительные отношения между львиными прайдами и стаями гиен являются господствующими моделями взаимоотношений между этносами, в наибольшей степени подверженных синдрому частной собственности. Достаточно обратиться к опыту античного рабовладения, веков инквизиции, феодальной колонизации и империалистического геноцида, мировых войн, фашизма, цветных «революций», практике ИГИЛ (организация запрещена на территории РФ), к Майдану в Киеве, чтобы увидеть, как много в современных «сапиенсах» осталось от хищных рептилий. Сегодня в бывших битумных озёрах исследователи находят массу хорошо сохранившихся останков древнейших хищников, забредших в эти озёра. Ясно, что саблезубый тигр, руководствуясь «подсказками» инстинкта, решительно двигался «вперёд», видя уже застрявшее в битуме крупное травоядное, поскольку предвкушал только трапезу и не догадывался о причинах неподвижности травоядного.
Короче говоря, человечеству нужно разучиться слепо следовать инстинктам во взаимоотношениях с себе подобными.
Во-вторых, представьте, что по пересечённой местности в тумане бредут люди первобытного племени. Могут ли они судить о перспективах своего движения «вперёд»? Можно ли эту ситуацию спутать с увлекательным туристическим походом? Совершенно ясно, что по мере того как туман будет рассеиваться, темп движения сообщества будет возрастать. Более того, люди все яснее будут понимать, куда они идут и куда нужно идти. Немало морских кораблей пошли ко дну, когда, вроде бы грамотные капитаны вынуждены были править судами в тумане. Образно говоря, сознание современного общества всё ещё - сплошной туман, и потому, тоже, суммарная мощность рукотворных ядерных средств уничтожения недочеловеками всего живого на земле существенно превосходит суммарную созидательную мощь орудий труда для производства носителей полезных эффектов.
Многие, наблюдая за мухой, бьющейся о стекло… до самой смерти, не видят в этом биографию миллиардов наёмных пролетариев умственного и физического труда, самонадеянно считающих, что их напряжённый многолетний труд на ЧАСТНЫХ конвейерах, в частных клиниках, в офисах и ВУЗах имеет смысл и приближает их к вожделенному материальному благополучию, а не к смерти, мало отличающейся от смерти мухи, трудолюбиво бившейся о стекло.
Однако ошибается и тот, кто думает, что быть предпринимателем, особенно финансистом, и до самой смерти упорно подличать, биться над проблемой повышения прибыли, намного умнее самоубийственного упорства мухи. Размах и разнообразие индустрии развлечений, в том числе, порно, игорных заведений, наркомании, доказывает, как тоскливо живёт класс предпринимателей, как мало натурального счастья доставляет им их форма бытия. Как мне однажды поведал американский профессор, Арнольд Локшин, «институт» брака по любви в США, если и сохранился, то только в пролетарских кварталах американских городов, поскольку равенство в доходах рабочих семей снимает с них вопрос о браке, как о коммерческом предприятии. Успешное развитие индустрии производства кукол для половых утех затурканных «белых воротничков» в США, Западной Европе и Японии подтверждает это.
Человечеству тем легче будет избавиться от диктатуры инстинктов во взаимоотношениях с себе подобными, чем надёжнее и полнее сознание людей будет заполняться не идеологическим туманом, а научными знаниями о всех сторонах и объективных законах счастливого бытия, тем более, что часть этих законов уже открыта Марксом, и апробирована народом СССР под руководством Ленина, Сталина и, даже, Брежнева.
Так что, не явится большим преувеличением, если сказать, что мировоззрение подавляющего большинства людей первых сотен тысяч лет их истории, включая и ХХI век, было и остаётся очень туманным, и потому их реальная история не принципиально отличается от «истории» остального животного мира: монотонное, сотнями лет, повторение простого воспроизводства. Тот интерес, который современное население планеты проявляет, например, к боям без правил, к реслингу, свидетельствует о том, что, даже, изобретение туалетной бумаги, этого критерия культурных достижений либерализма, не способствовало избавлению человечества от первобытной дикости во всём остальном.
Все формы цивилизации просуществовали до наших дней лишь благодаря полиции, т.е. насильственному удержанию населения в рамках законов, предписанных, например, демократическими конституциями. Как указывают исследователи всемирной истории органов насилия, начиная с «общественных рабов», т.е. пленённых скифов, поддерживающих порядок в Афинах, ликторов древнего Рима, «заплечных дел мастеров» средневековья и, кончая современной полицией и спецслужбами, общество, основанное на частной собственности, прогрессирует лишь с материально-технической стороны: от бортничества к «фастфуду», от лопуха к туалетной бумаге, от сигнальных костров к спутникам на стационарных орбитах, от булавы с шипами к «Булаве» с ядерными боеголовками, и, если бы не марксизм, то ни о каких перспективах дальнейшего очеловечивания прямоходящих млекопитающих говорить не пришлось. Нужно обладать массой наивности, чтобы положительно относиться к цинизму лозунга «О, спорт, ты - мир!».
Но, по мере обогащения памяти людей конкретными знаниями об объективных связях, например, о трении и температуре, т.е., в конечном итоге, об огне, или о свойствах рычага, колеса... множилось и количество качественно новых событий в материальной жизни людей за соизмеримый период времени между их рождением и возмужанием. Практика открывала людям свойства материального мира, в том числе, и его особой формы - самого живого множества прямоходящих млекопитающих, самим прямоходящим млекопитающим, способным мыслить и поступать, чем дальше, тем адекватнее ситуации и накопленному опыту.
Как известно, камень равнодушно сдвинется с места, если на него свалится другой камень большей массы или кинетической энергии, т.е. если на камень подействует внешняя механическая сила. Современный человек относительно легко представляет последствия от летящего в него камня и, часто, живым остаётся тот индивид, кому мозг скомандует сдвинуться РАНЬШЕ, чем кинетическая энергия камня передастся телу человека. Так возникает опыт предвидения, и так тайны общественного бытия раскрывались в большей или меньшей степени перед индивидом в их растущем многообразии, в их сложности и прелести за соизмеримые сроки жизни разных поколений.
Что обозначают словом мотив?
Любому действию физиологически и психически здорового человека, даже сдавшему ЕГЭ, предшествует волевой и иные психические акты. Эти психические акты простираются от инстинктивной реакции на событие, до реакции и команды на рассудочной основе разной степени глубины и деталировки. По мере развития человечества, инстинкты и рефлексы всё больше уступают место научно обусловленной реакции субъекта на событие, и его действие совершается не спонтанно, а на основе рассудочного решения. Поэтому всю сумму сигналов, команд, возникших в сознании индивида автоматически или в результате работы мысли, независимо от её интенсивности и продуктивности, следует относить к классу неизбежных и необходимых субъективных условий возникновения практических реакций индивида. Без работы центральной нервной системы и её периферических отделов в тех или иных пропорциях, человеческой реакции на события - не существует. Кома, как правило, вообще лишает человека возможности реагировать на внешние воздействия.
Естественным условием развития чего бы то ни было является единство, тождество и борьба противоположностей. Сознание предысторического человека работало и работает в режиме единства антагонистических противоположностей: скромных объемов истины и массы агрессивных заблуждений. Причём, господствующие классы докоммунистических эпох благоволили лишь агрессивно антинаучным теориям.
Диалектико-материалистическая философия исходит из того, что истина, подтвержденная практикой, по любому вопросу - одна, а заблуждений, в том числе и злостных, по любому поводу, едва ли, не бесконечное множество. Поэтому следует отличать режим работы сознания в ходе добросовестного научного поиска, при котором тупиковые направления исследования возникают, но отметаются логикой и опытом как, например, в теоремах планиметрии, от режима работы обыденного и спекулятивного сознания, закрепощенного ложными постулатами, «пряником» и страхом наказания за истину.
Сумма истин, имеющих отношение к конкретным областям человеческой практики, образует систему научных дисциплин.
В противоположность этому, случайные и умышленные заблуждения, тысячелетиями, составляют основную массу обыденного общественного сознания. Если же составить полный список известных истории богословских учений различных конфессий и сект, враждующих между собой самым свирепым образом, а к ним присовокупить перечень сказок и легенд народов мира, не уступающих по мистической насыщенности ни одному священному писанию, то получится список, на порядок превосходящий перечень наук, лежащих в основе современной общественной практики.
Учитывая соотношение научных знаний и массу мистических писаний, приходится признавать, что в деятельности человека и развитии общества именно это обстоятельство играло существенную тормозящую роль, поскольку на каждое адекватное решение, предшествовавшее человеческой практике, приходилось множество неадекватных и заведомо лживых установок. Иначе говоря, сознание индивидов всех прошедших эпох содержало и содержит в своем арсенале матрицы, привнесенные в сознание как научными дисциплинами, так и антинаучными идеологиями.
В современной обществоведческой теории, устойчивые логические и алогические матрицы, заложенные воспитанием и образованием в сознание людей, диктующие манеру их практического поведения в конкретных условиях обстановки, принято называть мотивами поступков и деятельности людей.
В связи с особенностями мироустройства, сложившегося после крушения первобытного коммунизма, термин «мотив» прижился и особенно интенсивно применяется, прежде всего, в юриспруденции, в следственной практике. Как правило, выяснение возможного мотива преступления веками выводило следователей на персону, которая совершила данное преступление под диктовку конкретного мотива. Дело облегчается всегда тем, что при всем многообразии масштабов, форм и орудий преступлений, господствующим мотивом является умножение своей частной собственности за счёт отъёма ценностей у другого, часто, хорошо знакомого или родственного лица. Причем, экспроприируемой ценностью может быть и жена, и осёл, и раб ближнего своего, и идея, и земля, и дом, и бумажник, и сейф, и компания, и страна. Поэтому, почти все преступления поддаются раскрытию, хотя до суда и тюрьмы доходят не все преступники, а лишь проигравшие. Победителей, в современном цивилизованном обществе, не судят. Такова матрица, порождающая мотивацию «сильного».
Слово мотив принято в литературе для обозначения той или иной субъективной побудительной установки, сформировавшейся в психике индивидов как под воздействием природных факторов, физиологии, условий социального бытия, так и идеологической надстройки. Содержание этих мотивов зависит, главным образом, от соотношения идеологически сформулированных постулатов и научно добытых истин, от соотношения церковного и светского воспитания, от соотношения общественных и частных средств массовой информации и систем образования населения и «элит».
Многие ошибочно считают, что мотивы, которыми они руководствуются, есть нечто глубоко личное, оригинальное. На самом деле, лишь у королевы Англии, периодически, существует мотив прокатиться по Лондону в карете, запряженной лошадьми. Но никому в Лондоне не придет в голову требовать восстановления системы перевозки с помощью кэбов, как и в Москве с помощью «конок». Развитие системы мотивов происходит в рамках закона отрицания отрицания. По своему содержанию, степени разработанности, идеологически обоснованные мотивы могут быть примитивными или изощрёнными, «подтвержденными» чудесными чудесами или финансами господствующего класса, а мотивы, рождённые на основе научных теорий, по определению, могут быть только точными, поддающимися проверке общественной практикой, лишенными каких бы то ни было необъяснимых таинств и идеологических клише. В религиозной практике мотив к действию может быть, одновременно, и от имени бога, и от имени дьявола, поскольку одно без другого не существует, а в науке мотивом к действию может быть только истина, систематически подтверждаемая практикой.
В связи с этим, всю историю человечества и приходится делить на тот период, когда решения, связанные с воспроизводством материальных условий жизни, вырабатывались, преимущественно, по принципу, как бог или сатана на душу положит, и на тот грядущий период, когда все решения в области материального воспроизводства общества будут вырабатываться без какого-либо расчета на сверхъестественные силы, клыки и мускулы, т.е. человек окончательно выделится из животного мира. Ясно, что между этими двумя периодами расположен некий переходный период, когда господствуют идеологические, чаще всего, агрессивно антинаучные, мистические или националистические мотивы, а научно обоснованные и осознанные мотивы, пробивают себе путь, проявляя себя лишь локально и эпизодически в «точных науках», в технологиях, да и то, часто, на службе реакции.
Об уровнях и содержании мотивов деятельности
Команды, которые мозг человека посылает конечностям, соображения, которыми руководствуются люди в ходе своей деятельности, если их расположить в порядке исторической очередности возникновения и восхождения от простых к сложным и, если их ранжировать, то они образуют своеобразную пирамиду побудительных мотивов.
Фундаментом пирамиды мотивов, естественно, может быть только комплекс инстинктов, выработанных миллионами лет эволюции живых организмов и заложенных в генном аппарате формирования центральной нервной системы, в памяти которой и «записываются» комплексные свойства психики человека, прежде всего, его темперамент и характер, которые и передаются по законам генетики наследникам.
Инстинкт - первичная форма мотива, побуждающего человека на то или иное действие, с той или иной интенсивностью. Инстинкт проявляет себя прежде других мотивов, хотя, порой, инстинкт подавляется сознанием, как это бывает при совершении, например, подвига, связанного с самопожертвованием.
Практика выживания, размножения и выхода прямоходящих млекопитающих на вершину пищевой цепочки за многие тысячелетия существования, доказала полную адекватность их мозга, как носителя инстинктов, в качестве средства достаточно точного отражения свойств окружающей действительности и выработки команд на действие. Инстинкты, в союзе с жизненным опытом, зафиксированные в памяти индивида, образовали мотивацию следующего, более высокого и более конкретного типа - приобретенные рефлексы.
Инстинкты и приобретенные рефлексы, сформировавшиеся в ходе многих сотен тысяч лет борьбы живых существ за достижения целей их практики, образуют в психике набор реакций в виде положительных и отрицательных эмоций. Достигнутые цели порождают положительные эмоции, недостигнутые цели порождают в сознании и закрепляют в памяти индивидов набор отрицательных эмоций по отношению к недостигнутым целям или к способностям «неудачника», что, часто, вынуждает человека менять цель в жизни и «браться за ум». В результате в каждом индивиде возникает ожидание события и желание повторить действия, ведущие к возникновению положительных эмоций. Однако, в условиях классового общества индивида никогда не покидает ожидание «черного дня». В результате сосуществования этих ожиданий формируется широкий и устойчивый набор мотивов: от чувств симпатий, восторга и эйфории до чувств антипатий, ярости, аффекта, толкающих на поступки созидательные, творческие или агрессивные и разрушительные.
Разумеется, могут сказать, что легкомысленно относить чувства к числу серьёзных побудительных мотивов деятельности человека. Но, слава объективной реальности, значительная часть конкретных прямоходящих млекопитающих появилась на свет не только благодаря инстинкту размножения, но и благодаря чувству любви, которое сопровождает многих людей всю жизнь, не говоря уже, о чувстве любви к Родине. Французы, например, причины происходящего предлагают искать всегда и везде, прежде всего, в чувствах к женщине. Марксисты считают, что не меньшую роль чувство любви играет и в поведении женщины. Однако, в данном случае, речь идёт не о возведении чувств в главный мотив деятельности людей, а лишь о том, что существует мощный мотив, побуждающий к действию и, часто, не требующий, а иногда и не предполагающий рассуждений на тему: «Почему я люблю?».
Соотношение противоположных чувств формирует настроение, от которого, часто, зависит начальное отношение к делу, а иногда и все дело. В современных рыночных условиях, наиболее сильно, часто бесповоротно, текущее отношение к делу, к жизни, т.е. настроение, формируется (а в лучшем случае, корректируется) транквилизаторами, алкоголем и наркотиками. Последствия, в конечном итоге, всегда негативные.
Могут сказать, что и настроение нельзя относить к числу сколь-нибудь серьёзных мотивов. Но так могут рассуждать люди, никогда не интересовавшиеся, например, биографиями мастеров художественных искусств, спорта, научного творчества или никогда не занимавшиеся ни одним видом искусств и спорта, не сделавшие научных открытий. Отсутствие соответствующего настроения очень затрудняет создание художественного шедевра или установление спортивного рекорда. Состояние мышц в таких случаях мало помогает. Представляется, что человечество пойдет по дороге прогресса существенно быстрее, если люди будут большую часть жизни пребывать в настроении Мендельсона, когда он писал свадебный марш, чем в настроении Шопена, когда он писал траурный марш. Известный полонез Огинского, «Прощание с Родиной», не мог быть написан иначе, как в «ля миноре», поскольку творился участником подавленного восстания Костюшко между вторым и третьим разделами Польши тремя европейскими монархами.
Как влияет на настроение большинства обывателей известие о резком и глубоком падении биржевых индексов? Большинство впадает в паническое настроение и, в связи с этим, цена акций на биржах мира за несколько минут падает на триллионы долларов. Начинается кризис, за ним следуют войны. Относительно хорошее настроение масс сменяется массовым озверением.
Так что, слово настроение принято для обозначения состояния психики, порожденного, как правило, оценкой индивидом своих возможностей и требований окружающей среды. При достаточности ресурсов, настроение - конструктивное, действие - успешное. При недостатке ресурсов настроение индивида - упадническое, действия - панические.
Все вышеперечисленные уровни и типы мотивов, не содержат в себе апелляции к рассудку и присущи большинству видов высших живых существ. Но, если не упорствовать в развитии рассудка, то человек не сможет расстаться с амплуа наивного Маугли, вспыльчивого Отелло или бесконечно рефлексирующего Пьеро.
Рассудок, как суммарный продукт процесса мышления, способен возникнуть и развиваться лишь на основе второй сигнальной системы, в рамках которой и формируются словесно-логические конструкции. Только в практике мышления мозг приобретает универсальный потенциал, делающий возможным решение творческих, прогрессивных, не имевших прецедента, задач.
Исторически, «слово» возникло как строго определенный набор различных звуков, принятых в замкнутых, устойчивых человеческих сообществах (в родах и племенах) для обозначения предметов, явлений повседневного быта и окружающей среды. Позднее, эти сочетания конкретных звуков, принятые для обозначения конкретных явлений, получили графическое обозначение в виде пиктографического, иероглифического письма, национальных алфавитов и нотной грамоты. Записанное слово подобно штрих-коду на современных ценниках, составленных из прямоугольников разного размера и тона, расположенных в строго определенной последовательности, обозначающих строго определенный товар.
Первоначально, словом могла обозначаться лишь внешняя сторона явления, предмета и их количественная определенность (круглое, угловатое, белое, черное, больше, меньше). Однако, по мере развития практики, сознание оказалось способным в одном и том же предмете, уже имеющем признанное вербальное определение, например, стул, открывать все большее количество качественных его сторон и свойств, предназначений, отношений и ассоциаций. Легко понять, что у гастроэнтеролога слово стул пробуждает в сознании больше ассоциаций, чем у столяра. Слова - «кирпичики». Будучи расставленными в определенном порядке, они способны отразить, зафиксировать соотношение объектов и субъектов, придать человеческому мышлению смысл, соответствующий процессам в объективной реальности и перспективам её развития.
Слова, с постоянно расширяющейся и углубляющейся понятийной базой, превращались во всё более точное средство отражения объективного устройства окружающего мира, в категории, в инструмент дальнейшего познания и установления… господства над людьми с бедным понятийным аппаратом. Очень быстро, слово возымело такое влияние на мышление людей, что религиозные деятели объявили именно слово - силой, сформировавшей материальный мир из ничего. Гегель приписал слову свойство саморазвития, а мошенники стали убеждать наиболее доверчивых людей в существовании заклинаний, имеющих неограниченную силу влияния на события.
В известном смысле, слово «консервирует» в человеческой памяти знания и, для людей, склонных к самообразованию и саморазвитию, составляются толковые словари, энциклопедии, учебники, пишутся монографии. Как правило, широта и глубина толкования содержания явлений с помощью слов, соответствие этих определений объективному содержанию явления, расставляет индивидов на разные уровни социальной «пирамиды», образуя противоположные классы людей преимущественно умственного и преимущественно физического труда. Как правило, социальное положение групп людей пропорционально используемому ими словарному запасу, широте и полноте понятийного аппарата.
Психика высших живых существ устроена таким образом, что слово, как набор звуков разной силы и интонаций, способно пробудить нужный инстинкт, рефлекс, породить чувство и настроение. Как показал тысячелетний опыт, слова, фразы, команды, молитвы, научные теоремы, политические спекуляции, экономические догмы способны превращаться в сознании в устойчивый, надёжно действующий комплексный мотив, обрекающий массы на бескомпромиссные действия, вплоть до массовых убийств и самоубийств в докоммунистических формациях.
Инстинкты и рефлексы, симпатии и антипатии к конкретным материальным и духовным явлениям, получив вербальное оформление, формируют комплексы созидательных и деструктивных интересов. Фактически, интересы и есть вербально оформленные инстинкты и рефлексы, окрашенные чувствами и настроением. Место интересов в системе мотивов, их особенность, хорошо иллюстрируется поведением ребенка с ОРЗ в магазине, когда он падает на пол, лупит каблуками по полу и кричит родителям: «Хочу мороженое». Иначе говоря, слово интерес принято для обозначения сильного, практически, не поддающегося торможению, влечения человека к чему-либо без четкого осознания последствий достижения целей. Очень часто, например, картёжная игра «на интерес», кончается игроманией и долговой кабалой.
Мировая многосотлетняя практика показала, что у сотен тысяч ежегодно разоряющихся молодых предпринимателей, взявших свой первый кредит и потерпевших банкротство, в сознании не было ничего глубокого, а господствовал лишь интерес: получить прибыль. Но не лучше обстоит дело и с людьми, которые, в течение нескольких, относительно успешных, лет предпринимательской деятельности, думали, что ухватили бога за бороду. Конкуренция и экономические кризисы, как правило, доказывают большинству рабов интереса, всю эфемерность данного мотива.
Интерес - мотив, лишенный стратегии. Нужно быть очень наивным человеком, чтобы думать, что, например, Ходорковского волновала нефть как сложный углеводород, последствия от её добычи и торговли, а не прибыль, или, что Дерипаска обожает алюминиевые слитки, восторгается своей ролью в деле «развития» российской авиации, как и Чубайс - энергетикой России, нанотехнологиями.
Интерес, чаше всего, и буквально, отключает аналитические процессы, особенно, чувство меры, ведя человека по пути Скорочкина, Квантришвили, Юшенкова, Литвиненко, Березовского, Мэдофа, Япончика, Мавроди. Социальная особенность интереса как мотива состоит в легкости его генерации в сознании людей. Интерес, например, стать миллиардером, присущ и начинающему слесарю, и школьнику старших классов, и студенту младших курсов, и «медвежатнику», и наёмному менеджеру, который имеет интерес разорить или «заказать» хозяина, чтобы занять его место на рынке.
Симптоматично, что интерес возглавил иерархию мотивов уже в эпоху рабовладения. Правда, вступив в отношения патриархального рабовладения, люди не догадывались, во что они вляпались. Рабовладельцы первыми обзавелись бесценной формой богатства - свободным временем, но их первобытный ум не смог подсказать им ничего из того, как можно было использовать этот ресурс. Избавив от смертельной усталости рабовладельцев и их близких, приучив их к чувству гарантированной сытости, рабы позволили психике своих господ заботиться лишь об одном: думать о том, как получать новые формы приятных ощущений в растущем объёме. Аристократы любили организовывать философские симпозиумы, зная заранее, что они плавно перельются в вакханалию и закончатся оргией.
Многое указывало на то, что мир устроен не скучно, и он полон неожиданностей. Прирученная лошадь, рабы на галерах и парус позволяли господам узнать об окружающем их мире, его богатствах существенно больше и быстрее. Благодаря этому, жизнь господ стала осуществляться по формуле: я не знаю, что меня ждёт впереди, но до сих пор было приятно открывать для себя и присваивать что-то новое в постоянно растущем масштабе. На этом принципе построены и Одиссея, и охота Ясона за золотой шкурой, и все завоевания Александра Македонского, и крестовые походы... Позднее родилась и другая формула поведения людей, руководствующихся лишь личным интересом: «После нас хоть потоп». Именно интерес и породил среди аристократов всех формаций склонность к захватам, к созданию империй и попыткам отдельных индивидов, практически, в каждой нации (в разные времена) бороться за установление своего личного мирового господства, т.е. тирании одного императора и его кровных наследников над завоеванными народами.
Вопрос о смысле жизни перед рабами не вставал, а у аристократии он диктовался, главным образом, растущим объемом желудка, утренним похмельем, простатой, «завидущими очами» и азартом, т.е. мотивом, не содержащим в себе никакой ясности относительно перспективы этой кровавой «суеты сует».
Неочевидность результатов деятельности и борьбы за рост частной собственности, садистские наклонности, властолюбие, охота за эмоциями, без гарантий их достижения, без оценки последствий, жажда «экстримов» и образуют содержание понятия «интерес».
Поскольку материальное благополучие и процветание людей всегда и напрямую зависело от достижения целей производства материальных условий жизни, первоначально, за счёт собирательства и охоты, в том числе, и на будущих рабов, поскольку господствующей формой осознанного богатства являлся не рост свободного времени, а рост объема материальных ценностей, постольку господствующей формой мотивации основной массы господ и являлся именно материальный интерес.
У рабов не мог возникнуть материальный интерес, поскольку раб отлично сознавал, что не существовало условий его удовлетворения. Мысли раба вращались, прежде всего, вокруг избавления себя от текущей изнурительной работы и палки надсмотрщика, а также вокруг желания получить свободу при полной неясности, как её достичь, и что делать на свободе в условиях враждебного окружения без материальных средств существования. Иной вопрос, что естественная деградация класса рабовладельцев предоставляла шанс отдельным рабам получить свободу, но у них в сознании не содержалась иная модель отношений, кроме рабовладельческой. Поэтому истории не известны победные восстания рабов, но известны случаи превращения рабов в рабовладельцев, с тем же разложением в финале.
Ясно, если и сегодня большинству населения планеты неведомы философские учения, например, Платона о гармонии или Аристотеля о мере, не говоря уже об учении Маркса, Ленина или Мао, то в условиях эксплуататорских формаций у людей не могло возникнуть мысли о разумной мере своих материальных притязаний. Поэтому, неопределенные ни по количеству, ни по качеству, интересы и составляли основу мотивации большинства людей эксплуататорских эпох. Особенно это заметно на примере динамики современной алкоголизации, наркотизации, венеризации населения, роста тяжелых последствий от обжорства. В ежегодных списках журнала Форбс перечислены персоны, капитализировавшие количество долларов, не имеющее никакого значения для их личной жизни. Сорос, например, признал это за собой в своей книге «Кризис мирового капитализма». Недавняя кончина очередного из Рокфеллеров подтвердила это.
Теоретически, сумма накопленных долларов может увеличиваться бесконечно, и уже в СМИ поговаривают о «триллионерах», но это никак не отменяет конечность жизненного пути любого олигарха.
К сожалению, и подавляющее большинство пролетариев не поднимается выше своих интересов, которые немногим отличаются от интересов мельчайшего буржуа, надеющегося за счёт торговли своим товаром, а в данном случае, рабочей силой, выбиться «наверх» дна буржуазного общества. Поэтому замещение интереса в сознании пролетариев научно-теоретическими знаниями не самая простая задача для марксистов.
Но, для начала борьбы за диктатуру рабочего класса, достаточно и того, что интересы пролетариев - конкурентные по отношению к интересам крупной буржуазии. Чем больше выбьют пролетарии из буржуазии заработной платы, тем меньше будет прибыль капиталистов… до очередного повышения ими цен на все товары. Но на другую «победу» пролетарии могут не рассчитывать, пока они, как мелкие торговцы своей рабочей силой, защищают именно эти, чисто пролетарские интересы. Ситуация изменится лишь тогда, когда марксистам удастся соединить пролетарское движение с научным мировоззрением.
Таким образом, интерес - это слово, принятое для обозначения необузданных желаний увеличения материальных и финансовых приобретений, вне зависимости от их доступности, вне определения меры объекта вожделения, его достаточности или необходимости. Основная формулировка интереса: чем больше, тем лучше. Здесь неважно, чего больше: еды, одежды, жилья, сельскохозяйственных угодий, рабов, денег, территории, любовниц, атомных бомб…, важно, что интерес не имеет разумных границ, поскольку разум очень мало, только вербальным оформлением, участвует в возникновении интереса.
Невозможно найти ни одного учебника политической экономии или экономикс, в котором бы кто-нибудь попытался доказать, или, хотя бы, предложить что-либо, относительно РАЗУМНЫХ пределов прибыли для предпринимателей. Сегодня главным интегральным мерилом успешной деятельности субъектов предпринимательства является рост ВВП… в процентах, без малейшей апелляции к каким-либо содержательным целям этого «движения», а потому ВВП обязательно ведёт рыночную экономику к очередному кризису, к торговой войне, перерастающей, со временем, в мировую «горячую».
Поэтому, наиболее житейски мудрые представители уже господствующего класса, со времен разложения рабовладения, не надеясь на «рулетку» интереса, искали способы установления своей монополии на право иметь и реализовывать свои интересы, купируя возникновение интересов у большинства представителей уже подчинённых классов. Такой способ был найден.
Если слово способствовало оформлению личного интереса индивида, толкающего его на поступки, то словом, повторенным тысячи раз с самого рождения человека, можно было убедить большинство людей в том, что у них не может быть собственного интереса, поскольку… «всё в руках божьих». Ежедневное, многократное повторение одних и тех же молитв способно породить в сознании наиболее доверчивых лиц мотивы, необходимые пастырю.
Долгие века наиболее массовидным уровнем мотивации является некритическое отношению к слову, т.е. доверчивость, простофилия, вера. Всё политическое мифотворчество, богословие и его разновидность - идеалистическая философия, с момента возникновения, пытаются «доказать» теорему о непригодности мозгов стада божия, т.е. паствы, к адекватному отражению окружающей действительности. Тысячелетиями людей старались воспитать и обучить так, чтобы без шаманов, жрецов, рабби и пастырей, человек сам и не пытался вырабатывать суждения ни по одному вопросу.
Но, если интересы в сознании формируются стихийно, не требуют никакого диплома, то воспитание доверчивости в человеке, религиозного фанатизма, требует от богословов изощренной риторической подготовки. Потому первые преимущественно теологические университеты и возникли в Европе раньше светских университетов, примерно, на 800 лет.
Как показала практика тысячелетий, вера в какую-либо сверхъестественную силу является наиболее действенным, а часто, единственным, мотивом для совершения поступков миллиардами наших современников. Этим свойством масс и пользуются как религиозные деятели всех известных истории конфессий, так и мошенники всех уровней, начиная с риелторов, особенно «черных», и, не кончая, «строителями» финансовых пирамид, всех долгостроев на деньги доверчивых и потому вечно обманутых дольщиков, пайщиков и вкладчиков.
Тем не менее, вопреки воле религиозной знати, законы воспроизводства жизни вынуждали людей не только верить на слово святошам и теологам всех эпох, но и кое-что знать точно в области материаловедения, агротехники, механики, геодезии, астрономии и чем дальше, тем этого «точного» в сознании людей становилось всё больше.
Т.е. вера, в том числе и религиозная, есть последняя форма мотивации деятельности основной массы населения, не способной подвергать чужие идеи и собственные заблуждения конструктивному сомнению.
Интерес, разбавленный доверчивостью, способен породить мотив, именуемый во всех управленческих учебниках под названием стимул, т.е. вера в то, что, когда ты работаешь на фирму, то действуешь в рамках своего интереса, поскольку, якобы, условия, в которые поставил раба господин, соответствуют интересам раба, особенно наёмного.
Редко кто из современной интеллигенции знает, что в древней рабовладельческой Греции, стимулом называли палку, которой лупили животных, и животные «понимали», что, если они испытывают болевые ощущения сзади, то от этих ощущений нужно уйти в противоположном направлении, а лучше ускакать, что и требовалось наезднику. Позднее, той же самой палкой стали стимулировать рабов, и они, тоже, шли в нужном для погонщика направлении, или гребли на галерах в такт, задаваемый стимулом, т.е. палкой шкипера, гулявшей размеренно по спинам гребцов. Т.е. стимулировать, значит, мягко говоря, подгонять, вынуждать работника отдавать все свои силы, не экономя их. У рабов, тоже, возникал стойкий собственный интерес: хочешь, чтобы тебя не били, работай, налегай на вёсла. Не хочешь или уже не можешь, тогда, терпи битьё. Среди русских дворян высоко котировались поговорка, пришедшая из просвещенной Европы: сама себя раба бьёт, коль не чисто жнет.
Другой метод использования стимула заключался в том, чтобы привязать на палку морковку и повесить её перед носом самого упрямого осла. Именно ослиного ума хватало на то, чтобы прийти в движение под воздействием «собственного» интереса к морковке и ослиной веры в то, что осёл рано или поздно, но дойдет до предмета своего интереса. В современном мире роль морковки, привязанной к стимулу, играет премия, привязанная к мизерной заработной плате.
Так что, положительное отношение индивида к стимулу: и к палке, и к морковке, и к премии, т.е. к внешнему грубому или хитрому воздействию - есть прекрасный показатель положительного отношения человека, необразованного диаматически, к своему рабству (и классическому, и к наёмному), а вместе с этим, показатель его умственной недалёкости.
Но в связи с тем, что от века к веку росла грамотность, образованность и развитость общественного сознания, возник мотив, в котором конкретные знания играли возрастающую роль. За пределами интереса, веры и стимулов, оформленных словесно, постепенно, формируется область мотивов, связанных с рассудочной реакцией на причины, порождающие действия человека, с попытками логически оценить последствия от своей деятельности и, следовательно, может быть, отказаться от задуманного, в случае низкой вероятности достижения, ожидаемого результата.
Первой, наиболее осмысленной, формой мотива является потребность. Отличие потребности от интереса в том, что при наличии нескольких однотипных объектов, вызывающих интерес, рассудок помогает индивиду выбрать тот конкретный предмет, который наибольшим образом может доставить удовлетворение. Достаточно объемно вопросы потребностей, применительно к капитализму, к рыночной «культуре» индивида и масс, «исследовались» американским психологом А. Маслоу. Забавно то, что меньше всего этот психолог уделил внимания субъективному фактору возникновения мотивов, отождествляя потребность, как заправский вульгарный экономист, непосредственно с предметом потребления. Между тем, если уставший слепой имеет потребность сесть, а диван расположен в пяти метрах от него, то слепой не удовлетворит свою потребность в отдыхе раньше, чем в его сознании отразится, так или иначе, фактическое место положения дивана. Иными словами, объективный предмет потребности не присутствует в сознании, но в то же время потребность в предмете потребления не может возникнуть вне сознания, причем, уже не на инстинктивном, а на аналитико-синтетическом уровне. Такова диаматика вопроса, и бихевиоризм ничем здесь помочь не может.
Вокруг «пирамиды» потребностей Маслоу настроено множество и других «пирамид», почти как в эйнштейнианстве, но влияние теории Маслоу на реальные события, примерно, такое же, как влияние египетских пирамид на потребности олигархов США. Дело, хотя бы в том, что Маслоу, фактически, свёл весь мотивационный комплекс человека к комплексу реальных благ, как будто они свалились с неба, а не являются следствием реализации мотивов, развития общественного познания и общественной практики. Маслоу не ответил на вопрос, что такое потребности, а, просто, расставил по своим полочкам то, что, по его наблюдениям, желают получить субъекты рыночных отношений эпохи капитализма в готовом виде. Получилась плоская «фотография», перечень всех используемых благ и мерзостей, отношений и увлечений определенного исторического периода, без малейшего намека на исследование причин возникновения и сущности этого вида мотива, без исследования исторической динамики развития потребности в качестве мотива действия. Поэтому и сегодня, как и сто лет тому назад, в самых развитых рыночных странах мира, сначала, удовлетворяются потребности страны в пушках, а уж потом, населения в сливочном масле, и то, не для всех и не всегда.
В середине 90-х годов я имел многократные встречи с турецкими рабочими, строившими в Москве комплекс зданий в районе Павелецкого вокзала. На мои вопросы о том, сколько стоит в Турции сливочное масло, ВСЕ строительные рабочие отвечали, что они его в Турции часто видели, но НИКОГДА не ели, поскольку, даже, не пробовали покупать. Всю жизнь они пользуются только растительным маслом, и не всегда, оливковым.
Поэтому совершенно очевидна несостоятельность определения, данного потребностям, например, в «Википедии»:
«Потребность - ощущение психологического или физиологического недостатка чего-либо, возникающее у индивида, группы, коллектива или общества. Потребности проявляются в зависимости от ситуационных факторов и разнообразны - они могут различаться по сфере деятельности, объекту и субъекту, по значимости, временной устойчивости и функциональной роли. Потребности изменчивы и динамичны, их удовлетворение происходит в рамках целенаправленной деятельности».
Получается, что человек испытывает потребность в еде не потому, что подошло время обедать, и рецепторы пробудили соответствующий мотив в сознании (готовя вкусовые пупырышки к восприятию, одними, надоевшего сливочного масла, а другими, привычного, постного масла), а потому, что… нет еды! Видимо, авторам определения неведомо, что и аппетит у многих растёт во время еды, а не при виде пустого стола. Судя по приведенному «определению», удовлетворение потребности в конфете у детей происходит в процессе… деятельности по производству ими конфет.
Оппоненты могут сказать: «Но ведь еды в желудке, действительно, нет, и рецепторы об этом и сообщают. Так и возникает потребность». Но так возникает не потребность, а чувство, ощущение голода, а рецепторам желудка неведомо, есть ли еда вообще, и даст ли мозг команду приступить к еде, состоится ли насыщение. Чувство голода и порождает, в современных условиях борьбу потребностей: хорошенько пожрать, несмотря на 200 килограмм веса, или отказаться от еды во имя удовлетворения потребности в красивой фигуре. Как показала практика лечения анорексии: чем меньше пациенты питались, тем меньше им хотелось есть. И, чем на большее время затягивалось отсутствие еды, тем очевиднее угасали ВСЕ потребности. Любая потребность, в том числе и в еде, есть свойство здорового организма. Больной организм порождает больные потребности или отбивает все желания вообще.
Выше отмечалось, что существуют мотивы, доставшиеся от животных и ничем от животных инстинктов и рефлексов не отличающиеся. Есть пища или её нет, рецепторы, с угасающей силой, тупо будут информировать о пустом желудке центральную нервную систему. Авторы статьи в википедии о потребности, как и Маслоу, не понимают, что своим определением они низводят человека разумного до животного, что, заведя речь о потребностях человека, они определение заимствуют, даже, не у собаки с мозгами, а у кишечно-полостных с периферической нервной системой.
Когда у мажора рецепторы сообщают о пустом желудке, он едет на «бугатти» или «мазерати» в китайский или грузинский ресторан. Когда «белые воротнички» получают сигнал на обеденный перерыв, они толпами устремляются в ближайшую пиццерию или макдоналдс, в «Му-му» или… достают «завтрак аристократа» из кейса. Когда же современному бомжу рецепторы сообщают о пустом желудке, он без разговоров идет к мусорным бакам, и не всегда у ближайшего ресторана.
Потребность не прихоть, не каприз и не фантазия, а продукт конкретного осмысления ситуации и возможностей, порожденных социальным устройством общества. Разумеется, практика может доказать индивиду, что удовлетворенная потребность была ошибочной, губительной для него, как настойка боярышника на метиловом спирте, но это вопрос к качеству осмысления потребностей, а не к предметам и явлениям, способным выступить в роли средства удовлетворения потребностей в конкретных социальных условиях.
Авторы определения из Википедии не поняли, что пословица «Сапожник без сапог» вполне подходит и к рабочим, производящим, например, «Роллс-Ройсы» в Англии. Сборщики машин отлично осознают, что у них нет этой машины, но они ещё отчётливее сознают, что у них никогда не возникнет потребность её купить, пока они работают на сборочном конвейере. А быть фантазёром, никто не запрещает. Во сне рабочему, конечно, может присниться, что он купил «Роллс-Ройс», но не нужно путать сон, фантазии, интересы с потребностями.
Насколько нужно быть пропитанным рабской психологией, чтобы выпустить из поля зрения, что не только арабские шейхи, покупают новые авто, хотя у них в гараже уже стоят несколько десятков «эксклюзивов», но и все лица либерально-демократической, организованно-уголовной ориентации, дорвавшиеся до взяток, откатов, ограбления банков. Они скупают, например, машины, квартиры и дома, хотя и то, и другое, и третье у них уже есть в избытке. Но других потребностей, у многих из них, просто, нет в силу крайне примитивного мировоззрения.
Авторы определения не понимают и того, что предприниматели испытывают нечеловеческую потребность в росте прибыли не потому, что ощущают её недостаток. Чем больше прибыли получает предприниматель, тем более агрессивным он становится в борьбе за рост прибыли.
Так что, во-первых, потребность не есть одно лишь психологическое ощущение, т.е. осязание, обоняние, созерцание чего-либо... отсутствующего (почти как в анекдотах муллы Насреддина, который удовлетворял свою потребность в еде, вдыхая запах шашлыка, и расплачивался с шашлычником тенью от монет).
Во-вторых, большинству пролетариев, находящихся в добром здравии рассудка, присуще не ощущение недостатка, скажем, сливочного масла в их рационе, а точное осознание недоступности для них сливочного масла, как и огромного перечня иных благ, производимых руками же пролетариев. Поэтому большинство людей совершенно сознательно «протягивает ножки по одёжке» и держит свои потребности строго в рамках своей платёжной способности, часто гордясь своей экономностью, переходящей в скупердяйство, что делает нехватку всего, самого важного, хронической.
Будучи близко знакомым с некоторыми гастарбайтерами из Таджикистана, я не раз имел возможность убедиться в том, что они живут в Москве, в рамках сознательного аскетизма, чтобы выжить, и четкого понимания того, что им требуется, чтобы выжить, и что они НЕ смогут потребить в современной РФ, работая, даже, по 12 часов в сутки, живя десятками человек в одной комнате. А потребности у них есть, самые разные, в большинстве своём, разумные, особенно родственные.
Встречи с турецкими пролетариями, с таджикскими, украинскими, армянскими, киргизскими гастарбайтерами в Москве позволили мне увидеть в их рассуждениях (на тему потребностей) признаки гениальности. Они размышляют всё больше не над тем, как ЗАРАБОТАТЬ на то, чего им недостает, поскольку уже понимают, что сделать это при капитализме невозможно, а отчетливо заявляют об осознанной ими потребности изменить социальный строй, чтобы не ощущать ни психологически, ни физиологически недостатка, например, в инсулине, или антираковых препаратах в научно обоснованном объёме, причем, без каких-либо «НО». В их сознании сегодня присутствует лишь одно НО: нет ни малейшего научного представления о том, как удовлетворить эту потребность. А потому современные народы или оказываются участниками и заложниками реакционных путчей, или покидают Родину, как это делают многие поляки, украинцы, прибалты, азиаты, африканцы.
За прошедшие 15 лет народные массы на просторах СНГ неоднократно пробовали удовлетворить свои психологические ощущения в нехватке социальной справедливости, в необходимости честного и умного, т.е. не ворующего руководства всех уровней. Уже несколько раз свергали проворовавшихся правителей в Киргизии, в Грузии, в Молдове, на Украине, в Армении, но ни разу демонстрантам, не жалевшим своих лбов, кулаков и жизней, не удалось удовлетворить эту свою потребность. Особенно трагично развиваются события на Украине. «Революция достоинств», как и предсказывал журнал «Прорыв», переросла в затяжную гражданскую войну, доказавшую отсутствие прямой связи между большевизмом и гражданскими войнами. При капитализме большевики - большая редкость, а гражданские войны - очень распространенная вещь.
Чуть ближе к истине определение, данное потребностям в толковом словаре Ушакова.
«Надобность, нужда в чем-н., без удовлетворения к-рой невозможно обойтись. «Будет время, когда все потребности натуры каждого человека будут удовлетворяться вполне». Чернышевский. Потребность промышленности в сырье. Культурные потребности населения. Физические потребности. Насущная потребность».
Надобность в чем-либо, нужда, как термины, ближе по смыслу к сути потребностей человека, чем слова «недостача чего-либо, нехватка чего-либо». Глупо говорить о недостаче чего-либо при современной заваленности магазинных полок в РФ товарами всех видов. Ведь надобность не означает отсутствие необходимого предмета производства и потребления. Огромное число современных «надобностей» порождены глупостью, т.е. интересами, чванством, жадностью, завистью, психическими патологиями и, тем не менее, всё это является продуктом работы сознания разной степени развитости, все эти отклонения от нормы можно выразить с помощью средств второй сигнальной системы.
Определение потребности через надобность ближе к известному марксистскому положению, гласящему, что удовлетворённая надобность способна породить новую потребность, ещё более разумную. Например, изобретённая паровая машина позволила построить паровоз, а изобретение дизеля, сделало надобным и возможным тепловоз. Телевидение было порождено не тем, что телевизоров не было в продаже, а тем, что всегда была надобность в передаче растущего потока информации с предсказуемым воздействием на психику человека, а развитие электроники уже достигло необходимого уровня для возникновения потребности, конкретно, в телевизоре и его производстве ради потребления видеопродукции обывателями, а не только осциллографов инженерами.
Потребность в принципиально новой технике возникает и удовлетворяется не потому, что эта техника отсутствует, а потому, что наука движется вперёд и предлагает новые технические решения, позволяющие прежние потребности удовлетворять с меньшими затратами и с большим полезным эффектом. Но, если у Курчатова, конструкторские потребности были разумными, и сознание стремилось к мирной атомной электростанции, то познавательные и конструкторские потребности, например, Сахарова или Тейлера не породили ничего, кроме всё более смертоносных вооружений.
Точно неизвестно, каким смыслом Маслоу наполнял слова пееd, песеssitу и т.д., ведь многие английские слова из этой серии переводятся и как потребность, и как желание, и как необходимость… Но вряд ли Маслоу знал, что русское слово потребность содержит в себе императивный, повелительный корень, треб. Следовательно, в традиции русского языка, потребность это не одна лишь пассивная надобность, желание чего-либо или попрошайничество. Требовать в российской практике, значит быть активным в достижении цели.
Но в английском языке понять, что автор имел в виду, используя то или иное слово, можно только из контекста дальнейшего повествования. Русская словесность со времён Ломоносова и Пушкина приобрела ту особенность, что каждому, качественно отличному, явлению, каждому нюансу, полутону реального мира соответствовал свой термин, в том числе, позаимствованный из иного языка и записанный кириллицей. Существует ли потребность человека в пище? Существует. Существует ли у человека необходимость в пище? Существует. В чём принципиальное различие потребности и необходимости? Потребность, например, в сахаре испытывает каждый человек, но больному диабетом, пока есть потребность жить, необходимо соблюдать определенную диету, назначенную специалистами. Отступление от необходимости, в этом случае, ведёт к скорой смерти.
Чем может руководствоваться, например, физик-ядерщик при выборе решения для атомного реактора? Своими личными потребностями или объективными законами функционирования данного устройства? Естественно, всем тем, что необходимо, и без чего ядерный реактор взорвётся. Чем будет руководствоваться тот же ядерщик, в случае заболевания члена семьи? Может ли он знать, как необходимо поступать при данном заболевании или он будет делать только то, что потребует больной? Будет ли врач руководствоваться советами больного, или предпримет всё НЕОБХОДИМОЕ для лечения в строгом соответствии с требованиями объективных законов?
Таким образом, один и тот же субъект в одних случаях руководствуется абсолютно необходимыми требованиями объективных законов и добивается гарантированных результатов, а в другом случае, он же будет вынужден реагировать на ситуацию как обыватель, без всякой гарантии на успех. Как видим, качество реакции субъекта не зависит от объективных свойств предмета потребления, сахара, инсулина, ядерного ядра, поскольку их свойства неизменны. Способ потребления одного и того же блага, как и результат потребления, отличается в той же мере, в какой различаются уровни компетенции потребителей.
Чем шире и глубже область безусловной компетенции человека, тем уже область бытия, в которой у человека могут возникнуть самоубийственные, в лучшем случае, бесполезные потребности.
Как известно, марксизм - единственное обществоведческое учение, в котором вся логика построена на учёте требований объективных законов общественного бытия во всём разнообразии его противоположностей. Объективный закон, т.е. объективная связь противоположностей - есть единственное условие, при котором наступает строго определенное последствие и производительного и личного потребления. Действию объективного закона можно пытаться сопротивляться в силу невежества или рыночного воспитания, но невозможно отменить. Обмен веществ человека с природой - объективный закон, необходимость. Еда - необходимое условие существования живых организмов, но злоупотребление едой в условиях капитализма для многих - единственная потребность, приносящая удовлетворение.
Обыватели «развитых стран», как правило, абсолютно не критически оценивают свою потребность в еде и, как показала практика, в огромном количестве случаев, вынуждены, потом, лечиться от убийственных последствий своей единственной радости в жизни - еды. Марксизм, и в области гастрономии, предполагает необходимость изучения объективных законов потребления продуктов питания с тем, чтобы, во-первых, не лечиться от обжорства, атрофии поджелудочной железы, язвы желудка, рака прямой кишки, а во-вторых, обеспечить удовлетворение потребностей в еде лишь для достижения максимальной эффективности человеческих форм жизнедеятельности, начиная с умственной и физической работоспособности и, не кончая искусством, любовью, физкультурой на весь период биологического существования.
В буржуазной психологической и экономической теории содержание и особенности потребностей объясняются персональными факторами личности, дескать, потребление в капиталистическом обществе рождается оригинальными, неповторимыми, персональными потребностями. На этом ставится точка. Но последствия, почему-то, чаще всего, массовая гастро-, алко-, нарко- зависимость, шопоголия, игромания, безграничная меркантильность, половые психопатии, мизантропия. Буржуазные теоретики в упор не видят противоречий в своей «логике». Они стараются убедить, что преимущество рыночной экономики, якобы, в том, что она построена на удовлетворении самого тонкого персонализма в потреблении и, одновременно делают вид, что не знают о производстве средств удовлетворения этих потребностей, давно уже поставленных на конвейерный поток, а некорректируемые «оригиналы» обнаруживают страшную зависимость от моды. Попробуйте проявить гастрооригинальность в Макдоналдсе.
Если бы физиология людей, их психика, носили бы остро персональный характер, то такой же характер должны были бы носить и их заболевания. Могла бы, в таком случае, процветать индустрия производства лекарственных средств, или современные масштабы трансплантации органов? Расширяющийся перечень пересаживания органов, замена естественных органов искусственными, всё это доказывает, что особенное в человеке носит локальный характер, а типичное - господствует. Если же взять законы математики, физики и химии, то, при всём своём персонализме, неповторимости и оригинальности, миллионы, знающих эти законы, проявляют полное однообразие на ЕГЭ. Разнообразие ответов демонстрируют только двоечники. Над их «оригинальными», неповторимыми ответами «ухохатывается» весь интернет.
Марксизм исходит из того, что во всем обществе, как и во всем мироздании, общее довлеет над частным, что существует гармоничный комплекс потребностей, максимально соответствующий биосоциальной природе человека-разумного, обеспечивающий предельно благоприятные условия для максимально продолжительной и счастливой, и плодотворной жизни каждого оригинального индивида. Однако, до марксизма никто не пытался описать и вычислить «орбиты счастья», хотя, орбиты планет, находящихся на удалении миллионов километров от Земли, астрономы рассчитывать уже давно умеют.
Набор потребностей, научно обоснованных и подтвержденных практикой успешной и продолжительной жизни человека, и есть теоретическое выражение познанного набора необходимых условий успешной жизнедеятельности индивидов и их сообществ. Более того, практика доказала, что отдельные люди настолько верно, хотя и интуитивно, подчинялись объективным законам бытия, что прожили, как, например, Дарвин, Пирогов, Толстой очень долгую, плодотворную жизнь, более того, обеспечили себе бессмертие в памяти людей, чего не скажешь об армии жрецов, латифундистов, римских папах, князьях, королях, миллионерах, президентах и многих лауреатах нобелевских премий.
Таким образом, противоположности индивидуальных потребностей, порождающие существенные расхождения в судьбах людей, разводящие людей по трагическим и оптимистическим путям, есть ни что иное, как отношение людей к объективно существующей НЕОБХОДИМОСТИ, отраженной и преобразованной сознанием людей различных классов докоммунистических эпох.
Обыденное сознание из набора объективных условий общественного бытия выбирает, как правило, пагубные варианты. Обыватель не замечает, что очень часто реклама, религия, националистические концепции, буржуазные обществоведческие учения предлагают индивиду выбор из двух… ЗОЛ, ОДНО ИЗ КОТОРЫХ, все равно ЗЛО, но, якобы, меньшее.
Научное мировоззрение гарантирует человеку безошибочный набор предметов и отношений, обеспечивающих ему жизненный оптимум, т.е. счастье.
Необходимость, изуродованная сознанием современных членов капиталистического общества, привела к тому, например, что весь период «холодной войны» мировой океан бороздили армады американских авианосцев, а изучением свойств мирового океана ради удовлетворения здоровых потребностей населения планеты занимались Жак-Ив Кусто на крохотном кораблике «Калипсо» и Тур Хейердал на плоту «Кон-Тики». До тех пор, пока человечество будет довольствоваться мотивами, содержание которых не имеет связи с научным мировоззрением, человечество будет обречено и впредь топтаться в «предбаннике» истории человечества, уподобляясь стаду, пастве, вечно обманутым дольщикам и пайщикам.
Как только потребности людей перестанут отличаться по своему содержанию от научно обоснованной необходимости, которая превратится в основной руководящий мотив, начнется собственно История Человечества, за которую не придётся краснеть никогда.