Валерий Подгузов

Уроки логики для начинающих...
ответ подольской теоретической группировке

Ходит по рукам очередное групповое произведение под названием “Ответ на статью “В помощь изучающему диалектику”, для пущей убедительности и по предварительному сговору подписанное всеми тремя членами подольской теоретической группировки. Качество ответа производит впечатление, что и соображали авторы тоже втроем.

К вопросу о “тоже логике”.

В первом абзаце своего эссе члены подольской триады пишут: “В газете "Рабочая правда" вышла статья Подгузова "В помощь изучающему диалектику". Начинается она с идеалистического утверждения, что причины современных катаклизмов в алогичности”.

Логично предположить, что, в противовес моему “идеализму” подольчане продемонстрируют свой “высший пилотаж” материализма. “Хотелось бы напомнить, - пишут они, - что у каждого класса своя логика”. Хорошо еще, что подольчане не пишут, что у каждого класса свой “сопромат” и cвой “теормех”. Однако они даже не попытались объяснить, как “буржую” Энгельсу, с его буржуазной логикой, удалось стать классиком марксизма. По “логике” подольчан, дворянину (например, Ленину) или выпускнику духовной семинарии (например, Сталину, сыну мелкого буржуа) невозможно было бы стать вождями пролетариата.

Коротенький обмыслок: “... у каждого класса своя логика”, - свидетельствует не только о непонимании подольчанами значения термина “логика”, но и о рекордной их удаленности от диалектического материализма. У них получается, что алогизмов не существует, а существует множество логик, количество которых соответствует, как минимум, количеству классов в обществе и, добавлю от себя, районных центров, а “поэтому” алогизм может быть только относительным, а истина никогда не может быть абсолютной, как в анекдоте: “Сколько будет 2+2? А сколько вам нужно?”. Для подольчан относительно справедливо любое утверждение: 2+2=5; 2+2=384; 2+2=стеариновая свечка. Для них все это лишь разновидности “логики” различных классов, имеющие РАВНОЕ право на существование. Новодворская приняла бы “кумунистов” с такой “логикой” в свою партию без кандидатского стажа.

Материалистическая диалектика рабочего класса (т.е. логика в полном смысле этого слова) открыла, что материя (В ПРЕДЕЛАХ ОСНОВНОГО ВОПРОСА ФИЛОСОФИИ) абсолютно первична, а сознание - вторично.

Субъективный идеализм буржуазного класса, напротив, со всех амвонов нагло пропагандирует алогизм, что материя ВООБЩЕ НЕ СУЩЕСТВУЕТ, а окружающий человека мир ощущений - есть лишь проявление “духа святаго”.

Подольчане же убеждены, что оба утверждения логичны для соответствующего класса, но, если эти утверждения рассмотреть с позиций “третьего” класса, то ОБА они превращаются... в абсурд. Таков “материализм” подольской теоретической группировки.

“Практика строительства социализма и функционирования социалистической экономики, - продолжают издеваться над логикой подольчане, - столь же алогична с точки зрения буржуазии, как и реалии капитализма (безработица, кризисы перепроизводства и др.) с точки зрения коммуниста”. Большей пародии на материализм мне не приходилось читать даже у Шапинова с Морозовым. Каждому, действительно знакомому с марксизмом, известно, что капитализм является не абсурдом, а “МАТЕРИАЛЬНОЙ ПРЕДПОСЫЛКОЙ КОММУНИЗМА”, и потому ОБРАЗОВАННЫЕ рабочие адекватно видят в эпохе капитализма те элементы, которые получат при коммунизме РАЗВИТИЕ и те элементы эпохи капитализма, которые, если они не будут ликвидированы, приведут человечество к гибели.

Подольчане не понимают, что капитализм это ОБЪЕКТИВНАЯ реальность, способ производства, система, не зависящих от сознания людей производственных отношений, возникающих в процессе воспроизводства общества. А алогизм, т.е. абсурд живет в СОЗНАНИИ И ТОЛЬКО в сознании. Например, объективная рыночная СТОИМОСТЬ товара “рабочая сила” отражается в сознании класса пролетариев и даже много мнящей о себе интеллигенции в виде гнусного алогизма эпохи капитализма, т.е. в виде “заработной платы”, хотя доказано и передоказано на практике, что величина “заработной платы” колеблется не около “трудоголии”, а около минимальной “потребительской корзины” и сколько бы не напрягалась подавляющая масса пролетариев, “заработать” больше, чем необходимо для выживания они не смогут, хотя и верят в обратное.

Находясь в здравом уме, невозможно утверждать, что кризисы и безработица при капитализме являются алогизмами. Каждый коммунист “с младых ногтей” знает, что безработица и кризисы это объективные реалии, органически присущие капитализму, т.е. рыночной экономике. Кризисы - следствие действия объективного закона стоимости, а безработица - абсолютного, всеобщего закона капиталистического накопления. Поэтому борьба капиталистов с кризисами похожа на вычерпывание воды решетом. В своих работах объективные свойства капитализма я называю “мерзостями капитализма”, а не алогизмами. А алогизм предпринимателей, я называю идиотизмом. Алогизм сопровождает буржуазное мышление в эпоху империализма непрерывно и на стадии экономического подъема, и на стадии экономического кризиса.

Но ошибочно считать, что капиталисты физиологические дебилы. Несмотря на конкурентное бешенство, которое буржуа проявляют при подготовке и в ходе мировых войн, судебно-психиатрическая экспертиза признает большинство из них вполне вменяемыми. Они, в большинстве своем, понимают, что коммунизм не абсурд, а объективный “приговор” их паразитическому существованию. Однако, будучи рабами своих интересов, капиталисты вынуждены брать на вооружение алогизмы и насаждать их в массовом сознании, т.е. апеллировать к боженьке, к гонке вооружений, ко всеобщей алкоголизации, к наркотизации, сексопатологизации и ВИЧинфицированию населения. Но это уже не действие объективных законов, а следствие алогизма буржуазного мышления, которое из правильной посылки: “Коммунизм неизбежен”, делает абсурдный вывод: “Следовательно, необходимо подготовить все для... уничтожения жизни на Земле”. Именно так, соединяясь с классовым интересом, логика трансформируется (в строгом соответствии с законами диалектики) в свою противоположность - в алогизм.

“Порядки, - продолжают подольчане, - абсурдные с точки зрения рабочего класса, интеллигенции и даже мелкой буржуазии, объективно выгодны классу капиталистов”. Как видите, подольчане не замечают, что они уже опровергли свое утверждение: “У каждого класса своя логика”, поскольку сами указывают на совпадение “точек зрения” на капитализм трех разных социальных слоев (два из которых, противоположные классы). Подольчане не понимают, что любая “точка зрения” возникает в результате логических операций и совпадения точек зрения может возникнуть только тогда, когда индивиды мыслят по одной логической “схеме”.

Подольчане не заметили, что термины “абсурд” и “выгода” отражают явления РАЗНОЙ природы. К сожалению, то, что выгодно сегодня бизнесменам не кажется абсурдным большинству современных рабочих. От них частенько приходится слышать: “Нам тяжело потому, что капитализм в России еще не наладился. А вот когда наладится...”. Рабочие Запада уже несколько СТОЛЕТИЙ не замечают абсурда своей логики и ГОРДЯТСЯ высокой интенсивностью своего труда... во имя прибыли хозяина. Абсурдом являлась борьба миллионов рабочих СССР в 1989-90 г.г. за... приватизацию заводов, шахт и т.д., т.е. за установление именно капиталистических порядков. Капиталисты дерут с рабочих семь шкур еще и потому, что логика у пролетариев слабо развита, а подольская триада ничем им помочь не может.

Как это было бы славно, если бы пропагандистская работа подольчан привела к тому, чтобы хоть несколько пролетариев в Подольске наконец пришли к Минченко и сказали: “Капитализм - дерьмо”. Ну, хотя бы так. Но рабочие не идут. А подольчане не замечают своего алогизма, рожденного попыткой скрестить бузину с дядькой из Киева, т.е. использовать как однопорядковые слова “абсурд” и “выгода”. Этой подмены подольчане не замечают потому, что цель полемики далека от просвещения пролетариев. Свой частный интерес (размазать оппонента по стенке) так увлек подольчан, что сделал их мышление недобросовестным, т.е. недиалектичным, и тогда оно (мышление) утонуло в алогизме: “Не думай, а пиши. Нас трое, - задавим противника массой! Обвиняй, не доказывая. Чем оскорбительнее эпитеты, тем правдоподобнее критика”.

На этом можно было бы и прекратить “полемику” с подольчанами, если бы в Москве не суетилась группа беспринципных скандалистов, не уступающих подольчанам в “тоже логике”. Многим кажется, что достаточно время от времени вставлять словечко “диалектика”, чтобы иметь право ощущать себя диалектиком. Поэтому “разжевывание” коренных и прикладных вопросов диалектики, придется продолжить и для узкой группы москвичей.

Немного об этимологии.

В словарном переводе с греческого, слово “логос” означает разум, а слово “логика” обозначает науку об ОБЪЕКТИВНЫХ ЗАКОНАХ мышления, способного выработать суждения и умозаключения, адекватные ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ. Состоятельность таких суждений проверяется практикой. Приемы организации процесса мышления, ведущие к постижению истины, называются логическими операциями, а проще - логикой. Умозаключение, ведущее к заблуждению, или уже сформулированное заблуждение называется алогизмом. Например: “В Подольске иногда идут дожди и, следовательно, у каждого своя логика”.

Слово “алогизм” в переводе с греческого означает ОТРИЦАНИЕ РАЗУМА, т.е. безумие. Слово “абсурд” переводится с латинского как бессмыслица, т.е. ничуть не лучше алогизма.

Чтобы “обогатить” свою память алогизмами не нужно затрачивать никаких усилий. Мозг человека, к сожалению, способен рождать алогизмы ежесекундно в неограниченных масштабах. Для усвоения науки логики необходимы ОГРОМНЫЕ усилия и высокая степень добросовестности личности. А это не каждому, как показывает практика, по плечу.

Будучи порождением дефекта субъективной логики, т.е. рождаясь в сознании, алогизм, тем не менее, может материализоваться. Пройдет не так уж много времени и люди, восхищаясь вычурной красотой “божьих” храмов, будут... краснеть за “логику” своих предков. Но, в любом случае, сначала должна возникнуть абсурдная идея о “божьем” храме, и только после этого храм будет воплощен в камень, или на холстах Глазунова.

Суждение подольчан о логике и алогизмах показывает, что им неведомо учение классиков марксизма о сущности, об ИСТИНЕ и заблуждении, об абсолютной, всеобщей и относительной истине, о том, наконец, что “ИСТИНА всегда КОНКРЕТНА”, что “истина одна, а заблуждений бесконечное множество”, что логика всегда ведет к научной истине, а от нее к победе, а алогизм ведет к заблуждению, а от него к поражению.

Классики марксизма потратили уйму сил, чтобы разжевать истину, что мозг каждого физиологически здорового человека, независимо от его классовой принадлежности, способен адекватно воспринимать объективную действительность. Но если сознание индивида спеленуто интересом, то человек сам начинает уродовать собственную логику во имя удовлетворения интереса и совершать поступки, которые иначе как идиотскими и не назовешь. Так, например, один из прожженных и удачливых капиталистов, Сорос, недавно выпустил в свет книгу “Кризис мирового капитализма”, в которой логически стройно доказано, что мировой капитализм исчерпал объективные потенции для сколь-нибудь эффективной реализации законов капитализма. Но из этой безупречной логики Сорос не делает вывода о необходимости, например, спонсировать РКРП, а пытается дать совет, как продлить агонию капитализма, т.е. интерес Сороса в приобретении очередных миллиардов довлеет над логикой Сороса и, в конечном итоге, превращает его логику в алогизм.

Нельзя построить коммунизм, боясь первой фазы коммунизма.

Подольчане в своем ответе утверждают, что я “фактически” предлагаю “отказаться от марксистско-ленинской терминологии. В частности, предлагается отказаться от термина “социализм” на том основании, что под этим словом понимают, что угодно, и что его “не без успеха для себя использовал Гитлер и другие ярые антикоммунисты”. В таком случае, вероятно, стоит отказаться от термина “коммунизм” потому, что коммунистом называет себя Зюганов, не имеющий к коммунизму никакого отношения. Коммунистами называли себя и “красные кхмеры”, творившие геноцид кампучийского народа”.

Между тем, я не призываю отказаться от термина “социализм”, я лишь напоминаю, что классики использовали термин “социализм”, когда им приходилось писать для МАЛОГРАМОТНЫХ обывателей и пробуржуазной интеллигенции. Подольчанам надлежало всего-навсего признаться, что они никогда не задумывались над соотношением понятий “социализм” и “первая фаза коммунизма”, как многие не задумываются над соотношением понятий “класс пролетариев” и “рабочий класс”. Вслед за официальными профессорами, они не обращали внимания на ленинские разъяснения, что “социализм” это не научное, а ОБЫДЕННОЕ обозначение ПЕРВОЙ ФАЗЫ КОММУНИЗМА. Поэтому, когда я поднял этот вопрос, подольчане восприняли “мои” разъяснения как обидное разоблачение их недоученности и теперь борются за право по-прежнему пользоваться словом “социализм”. Хозяин-барин...

На моей памяти все малограмотные члены РКРП, из числа тех, кто уже перебежал в КПРФ, упорно отказывались использовать научное выражение - ПЕРВАЯ ФАЗА КОММУНИЗМА, введенное в оборот Марксом и употребляемое Лениным. Я же, всего-навсего, предлагаю: давайте в разговоре, хотя бы между собой, партийцами, систематически использовать ясное по смыслу выражение “ПЕРВАЯ ФАЗА КОММУНИЗМА” и... встречаю яростное сопротивление.

Подольчане ерничают, предлагая мне отменить и слово “коммунизм” потому, что, дескать, Зюганов называет себя коммунистом. Подольчане забыли, что Зюганов сам в своих трудах и речах не использует слова коммунизм, а Селезнев, его правая рука, доказывал избирателям, что программа КПРФ не отличается от социал-демократической. Личный интерес, парламентские оклады и привилегии вынуждают их обманывать доверчивых ветеранов-избирателей и паразитировать на их приверженности к слову “коммунизм”. Голоса неразборчивых избирателей, вот что удерживает Зюганова и Селезнева от переименования их партии. Уже даже Путин озвучил эту “тайну Полишинеля”, а некоторые члены РКРП все еще относят партию Зюганова к числу “левых”. Надо быть рекордно наивным или не разбираться в марксизме совершенно, чтобы вопреки фактам называть партию Зюганова коммунистической. Зюганов просто лгун, и из-за лжеца отказываться от научной терминологии - глупо.

А вот в партии Гитлера действительно состояли социалисты, поскольку реально, хотя и временно, они ослабили остроту социальных противоречий внутри немецкой нации. В словарях пытаются провести некую границу между словами “социалистическая” и “социалистская”, но немецкий пролетариат на практике показал, что ему безразличны демагогические потуги лингвистов. Он поверил национал-социалистам, поскольку те планировали ПОЛНОСТЬЮ устранить социальные противоречия внутри нации, ИСКЛЮЧИВ ЭКСПЛУАТАЦИЮ НЕМЦА НЕМЦЕМ, за счет закармливания немецких пролетариев-оппортунистов и превращения представителей ВСЕХ других рас в рабов высшей расы, подобно тому, как это было в древнем Риме.

Коммунист же не может отменить слово “коммунизм” (хотя, как известно, классики марксизма соглашались, что “при определенных исторических условиях” русская сельская ОБЩИНА, способна полностью соответствовать критериям научного коммунизма) потому, что конечная цель борьбы коммунистов - именно коммунизм, в то время как построенный социализм есть лишь низшая фаза коммунизма, которая, как показала практика его "совершенствования", привела, в большом количестве случаев, к... КАПИТАЛИЗМУ.

Если же встать на научную точку зрения в области языкознания и понять, что ясная речь есть продукт ясности мышления на базе объективных предпосылок, в этом случае легко понять, что на ПЕРВОЙ ФАЗЕ коммунизма надо не совершенствовать социализм, а конкретно СТРОИТЬ КОММУНИЗМ, диалектически отрицая пережитки рыночной экономики и психологии. Всякое замедление КОНКРЕТНОГО строительства КОММУНИЗМА на его первой фазе есть передышка для буржуазии. “Совершенствование развитого социализма” дает время обывателям выродиться в чубайсов, гайдаров на базе алогизма “совершенствования социалистических товарно-денежных отношений и социалистического рынка”.

Сторонники капитализма заинтересованы в использовании слова “социализм” потому, что, во-первых, сохраняется возможность (и теоретически, и практически) вернуться в капитализм, а во-вторых, слово “социализм” позволяет свести К НУЛЮ частоту использования слова “КОММУНИЗМ” в научной и пропагандистской работе на первой, наиболее сложной фазе строительства коммунизма.

Поэтому я утверждаю: чем вы малограмотнее в политическом отношении, тем крепче вы держитесь за расплывчатое слово “социализм”. Я сознаю, как будут сердиться на меня подольчане. Но я не собираюсь делать реверансов в сторону людей, стесняющихся использовать слово КОММУНИЗМ и агрессивно борющихся против его использования.

Подольчане просто не знают, что с момента выхода в свет “Манифеста коммунистической партии”, именно социалисты “окрестили” Маркса и Энгельса раскольниками и яростно, как Зюганов, БОРОЛИСЬ ПРОТИВ КОММУНИСТОВ. Эту непримиримую борьбу против коммунистов и коммунизма социалисты, входя в правительства и парламенты империалистических стран, ведут во всем мире до сих пор. Поэтому они отнесутся самым признательным образом к тем, кто обоснует несвоевременность использования термина “коммунизм” и даже подарят ему бочку варенья и ящик печенья.

Не ищите черных кошек там, где их нет.

Продолжая перечислять мои “прегрешения”, подольчане пишут, что “Неверно утверждение, что синонимом диалектического материализма является добросовестное мышление”. Действительно, когда я говорю “диалектика”, то я подразумеваю “предельно добросовестное мышление”, когда я говорю “добросовестное мышление” я подразумеваю “диалектика”. Но если сказать “добросовестная диалектика”, то это будет тавтология, т.е. “масло масляное”. Но чтобы читателю было легче рассудить меня и подольчан, я приведу отрывки из статьи “В помощь изучающему диалектику”. “Диалектический материализм, - пишу я в этой статье, - есть метод равнодобросовестного познания абсолютно ВСЕХ сторон объективной действительности как природной, так и общественной в их НЕРАЗРЫВНОМ единстве”. Как видите, никаких “вместо”, а просто приводится определение, что “Диалектический материализм ЕСТЬ метод равнодобросовестного познания...”.

“Если пропагандистам РКРП, - говорится в моей статье, - удастся УБЕДИТЬ интеллигенцию “всего-навсего” в том, что диалектический материализм это метод мышления, который по определению является абсолютно ДОБРОСОВЕСТНЫМ, следовательно, лишенным односторонности, спекулятивности и других подобных “добродетелей”, лежащих в основе иных методов “мышления”, то нет сомнения, что интеллигенция потянется к людям, владющим этим методом и демонстрирующим на ПРАКТИКЕ свои способности ЗНАТОКОВ, ПРОВИДЦЕВ и ОРГАНИЗАТОРОВ. Ведь только по мере роста популярности партии в качестве носительницы добротного ума, чести и совести, в нее пойдут и передовые рабочие”.

Действительно, что потеряет РКРП, если удастся убедить интеллигенцию (беру для примера самый “извилистый” социальный слой) в том, что диалектический метод, которым владеют члены РКРП, есть самый добросовестный метод мышления из всех известных истории?

“Мы твердо убеждены, - писал Маркс, - что по-настоящему опасны [для буржуазии, В.П.] не практические опыты, а теоретическое обоснование коммунистических идей; ведь на практические опыты, если они будут массовыми, могут ответить пушками, как только они станут опасными; идеи же, которые овладевают нашей мыслью, подчиняют себе наши убеждения, к которым разум приковывает нашу совесть, - это узы, из которых нельзя вырваться, не разорвав своего сердца, это демоны, которых человек может победить, лишь подчинившись им. Но оппортунисты никогда, конечно, не испытывают тех мук совести, которые возникают, когда субъективные желания человека восстают против объективных воззрений его собственного ума, ибо оппортунист не обладает ни собственным умом, ни собственными воззрениями, ни собственной совестью”.

Пусть простит меня читатель, я умышленно не даю ссылок на том и страницы, поскольку мои подольские и многие другие оппоненты не утруждают себя чтением и перечитыванием Маркса и им полезно будет поискать эту цитату.

Не трудно заметить, какое большое, если не решающее значение в деле становления коммунистической теории, которая, “оказывается”, для буржуазии опаснее практики, даже массовой, Маркс придавал СОВЕСТИ. Читая протесты моих оппонентов против определения диалектики как формы исключительно добросовестного мышления, я убеждаюсь все больше, что им неведомо научное значение этого слова.

Показательно и то, что в словарях, например, английского и французского языков слово “совесть”, как самостоятельное, мне не встречалось. Между тем, слово “совесть”, в научном смысле, означает наличие в сознании индивида бескомпромиссной обратной связи, внутреннего “контролера”, побуждающего мыслителя вновь и вновь, самым беспощадным образом пересматривать не только выводы, но и метод осмысления проблемы, ОТВЕРГАЯ всякую фальшь. “Контролер” по имени Совесть, не позволит своему “владельцу” спать по ночам, если у Совести возникает ощущение, что выводы из исследования, а равно и методика исследования содержат логическую спекуляцию, натяжку, попытку отмахнуться от неудобных фактов, исказить их, или подчинить ход мысли интересам. Опора на СОВЕСТЬ в научном поиске обеспечивает высокую степень ДОБРОТНОСТИ выводов и рекомендаций науки. Отсюда и слово - ДОБРОСОВЕСТНО.

“О, совесть лютая, как страшно ты караешь”, - писал Пушкин. Но это был Пушкин.

Комизм позиции подольчан и других оппонентов по этому вопросу состоит в том, что они не хотят признавать диалектический материализм... ДОБРОСОВЕСТНЫМ методом мышления. Они тратят уйму слов, чтобы доказать читателям, что диалектический материализм НЕЛЬЗЯ называть... ДОБРОСОВЕСТНЫМ мышлением. Вот в какую ловушку может загнать сам себя человек, когда в основе его метода исследования царит голый интерес, во что бы то ни стало выставить оппонента в неприглядном свете. Каждый, прочитавший мои статьи, видел, что речь идет лишь о расширении набора высоких и, безусловно, понятных русских терминов для обозначения превосходных качеств диалектики без малейшей попытки отмены коренных понятий. Но некоторые сделали вид, что не поняли этого.

Мои оппоненты утверждают, что диаматическое мышление нельзя определять как добросовестное потому, что, например, уборщица может мыслить добросовестно, но это, дескать, не означает, что она мыслит диалектически. Шапинов, в частности, как и подольчане, не видит разницы между добросовестной мойкой полов и добросовестным мышлением. Они не понимают, что критерием добросовестного мышления является ПРАКТИКА, но не любая, а ОБЩЕСТВЕННАЯ и только та, которая действительно, прямо или косвенно, в конечном итоге связана с прогрессом общества. Т.е. только тогда, когда уборщица, образно говоря, выйдет под красным знаменем на бескомпромиссную борьбу за свое социальное освобождение, только тогда можно говорить, что она МЫСЛИТ и к тому же добросовестно. Пока же она в поте лица ТРЕТ ПОЛЫ в офисе своего ЭКСПЛУАТАТОРА, нельзя говорить, что уборщица мыслит добросовестно, и даже должен возникнуть вопрос: “А мыслит ли она вообще или работает, как раб, под давлением страха, или, как пчела, рефлекторно?”. Но печально не то, что уборщица не обладает диалектическим мышлением в полном смысле этого слова, а то, что отдельные члены партии считают себя овладевшими диалектическим мышлением, не имея практического подтверждения этому.

К вопросу о введении удостоверения личности... диалектика.

Ради точности следует заметить, что в поисках союзников мои оппоненты апеллируют не только к уборщицам. “Многие выдающиеся добросовестные деятели науки и политики были идеалистами и метафизиками. Например, Ньютон был явным идеалистом (верил в бога), и ничто не указывает на то, что он был диалектиком. Трудно сомневаться в научной добросовестности биолога Карла Линнея, хотя он был убежденным сторонником неизменности животного мира, проявляя одновременно и идеализм, и метафизику. Нельзя сомневаться в добросовестности искреннего члена РСДРП Богданова, философский идеализм которого в пух и прах разнес Ленин”.

Заметим для начала, что “искренний член” и “добросовестный ученый” вещи разные. Кроме того, надо быть очень наивным человеком, чтобы во всех, кто вынужден креститься - видеть верующего, равно, как и во всех членах КПСС видеть коммунистов.

Не знаю с чего подольчане взяли, что Ньютон - верующий в бога. Видимо, прочли в календаре. Подольчанам выгодно считать Ньютона верующим, но они не приводят ни одного примера, где бы Ньютон объяснял математические явления, механические процессы и т.п. ссылкой на “Библию”. Формулировки законов пришли к Ньютону не так, как предписывает евангелие, не в виде божьего откровения, переданного ангелом, как это происходит у всех персонажей библии, а в результате длительных, целеположенных и добросовестных ЛИЧНЫХ умственных усилий.

Если бы Ньютон действительно верил в бога, то он и не пытался бы открывать законы природы и не выдвинул бы идеи АБСОЛЮТНОГО пространства и времени. Признать время и пространство абсолютными, это значит отрицать абсолютность бога и признать несотворимость пространства и времени, как и самого бога. Вся концепция “сотворения мира” теряет почву, ибо даже у составителей писания не хватило фантазии и нахальства, чтобы “объяснить”, кто и как создал “бездну” и “вечность” в которой “носился” дух божий, пока его не осенила мысль о сотворении всевозможных “твердей”.

Вера и добросовестное мышление НЕСОВМЕСТИМЫ. Они - антагонистические противоположности. Это понимали мракобесы и потому сожгли на кострах Джордано Бруно и Джулио Ванини, весь “грех” которых состоял в том, что они отошли от слепой веры в вопросе о соотношении орбит Солнца и Земли и были не ко времени прямолинейными в своих суждениях. И пока у церковников хватало власти, они жгли тех, кто делал хоть шажок в сторону добросовестного отражения действительности.

ИСКРЕННЕ верующий человек никогда не совершит переворота в науке. Для него абсолютная истина содержится в “святом писании”. Верующий удаляется от мирской суеты и посвящает себя служению богу. Он не может задумываться над вопросом “Почему...”, так как обладает универсальным “ответом”: “Все от бога”. Если человек пытается сам ответить на возникший вопрос, то, тем самым, феномен веры исчезает вообще.

Отсутствие ясности в этом вопросе отчасти объясняется тем, что между добросовестным атеистом и искренне верующим лежит широкий пласт циников, недоматериалистов и недоверующих (многие иудеи и мусульмане даже обрезание делают из стадных, гигиеноподобных, сексуальных, а не богоугодных соображений), которые, как Ельцин, крестится или матерится, в зависимости от ситуации.

Но, чтобы в условиях мракобесия позднего феодализма и раннего капитализма иметь свободу и не отнимать у себя возможность к творчеству, Ньютону было необходимо, чтобы кликуши считали его верующим. Гениальность Ньютона в том и состоит, что ему удалось переиграть мракобесов и открыть объективные, т.е. именно ДИАЛЕКТИКО-МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКИЕ ЗАКОНЫ (открытые ОБЪЕКТИВНЫЕ законы могут быть ТОЛЬКО диалектическими) и, следовательно, оказать немалые личные услуги... большевизму. По крайней мере, Ленин в вопросах пространства и времени стоял на позициях Ньютона и громил методологические основы релятивизма (См.: “Материализм и эмпириокритицизм”).

Таким образом, если один и тот же человек однажды открыл объективный и, следовательно, диалектический закон, а в другой момент произнес “Слава богу”, чтобы усыпить бдительность клерикалов, то сама диалектика от этого ничего не теряет. Подольчане не поняли, что предметом моего исследования является не сбор слухов и их “сортировка”, не отдельные казусы в биографии тех или иных ученых, живших в условиях торжества мракобесия, а общее правило.

Подольчане же пытаются использовать не только Ньютона, но и Линнея, чтобы оторвать совесть от диалектики. Во-первых, так же, как и в случае с “религиозностью” Ньютона, подольчане не приводят никаких доказательств добросовестности Линнея. Во-вторых, читатель, наверно, уже усвоил, что каждый случай добросовестного осмысления объективной реальности может быть только диалектическим, пусть даже и единичным.

Однако я нигде не утверждаю: “Чтобы стать диалектиком, НЕОБХОДИМА ТОЛЬКО добросовестность”. Напротив, в своей статье я пишу, что НЕОБХОДИМО быть еще и грамотным, и не только для своего времени, а грамотным не ниже определенного предела. Утверждая, что для становления диалектика ДОСТАТОЧНО простой добросовестности мышления, я добавляю НЕОБХОДИМУЮ “мелочь” - знания... “всех тех богатств, которые выработало человечество”. Всего-навсего. Вот эту “мелочь” мои оппоненты “не замечают”, или пытаются опровергнуть потому, что им хочется прослыть диалектиками,.. НЕ НАПРЯГАЯСЬ.

Беда многих гениев состояла именно в том, что они родились раньше, чем человечество открыло МИНИМУМ необходимых сведений о мире для полноценного диаматического мышления. Линней, как и Менделеев, лишь классифицировал исследованный материал. Но Менделеев пошел дальше Линнея в классификации и открыл периодический, т.е. диалектико-спиральный закон изменчивости химических “видов”, а у Линнея не хватило заполненных “клеточек” в его “таблице”. Но никто не тянул Линнея за язык говорить о “неизменности видов”. Добросовестный ученый, наблюдая даже за растущим многообразием бродячих собак, мог бы сделать вывод об изменчивости вида. Или: “Почему в Ледовитом океане не водятся бурые медведи, а в тайге не водятся белые?”. Познакомившись с содержанием залежей угля, мела, и других осадочных пород, добросовестный исследователь задался бы вопросом: “А почему в них вообще не встречаются скелеты собак, но содержатся отпечатки видов, не имеющих аналогов в современной фауне?”.

В диалектике же истина всегда конкретна. И состоит она, в данном случае, в том, что биологические виды и изменчивы, и... константны одновременно. Кошка рождает кошку. Тигрица - тигра. Но тигр ли произошел от кошки, или кошка от тигра? У Линнея такой вопрос не возник. А у Дарвина возник. У Линнея живой мир не развивается, а у Дарвина развивается.

Но сегодня уже никого не удивишь идеей мутации, хотя она осуществляется не только на дарвинской основе. Однако она показывает, что Дарвин был добросовестен как исследователь и не бежал от неудобных для эпохи вопросов, следовательно, он был более диаматичен, чем Линней, и потому дарвинизм жив. Недобросовестность подольчан состоит в том, что они, вместо Дарвина, которого уже труднее обвинить в недиалектичности, поскольку выводом из его исследования является именно РАЗВИТИЕ видов, приводят Линнея и не называют его теорию заблуждением. Характерно, что и церковь к Линнею не имела претензий, а Дарвина подвергла гонениям.

Насчет добросовестности Богданова. Для того, чтобы отнести Богданова к числу добросовестных ученых, необходимо или вообще не читать “Материализм и эмпириокритицизм”, или абсолютно ничего не понять в этой работе, хотя в ней именно Богданову, а не Базарову, Луначарскому, Чернову и т.д., Ленин уделяет основное внимание. Немного найдете в этой работе страниц, в которых Ленин не поминал бы именно Богданова.

“Богданов, - пишет Ленин, - на слово, слепо поверил Маху и стал повторять за ним...”. “В том-то и беда, что Богданов... не вник в первоначальные идеалистические воззрения Маха и Авенариуса, не разобрался в их основных идеалистических посылках, - и просмотрел поэтому незаконность и эклектичность их последующей попытки тайком протащить материализм”... “Богданов попался на удочку профессорской философии, поверив, что “интроекция” направлена против идеализма. Богданов поверил на слово той оценке интроекции, которая сама дана Авенариусом, не заметив жала, направленного против материализма”... “Вещь в себе” - настоящая bete noire [предмет ненависти, В.П.] Богданова... Нет таких “крепких” слов, которых бы он не посылал по ее адресу, нет таких насмешек, которыми он не осыпал бы ее”. [Для молодых читателей следует сказать, что с признания существования “вещи в себе” и начинается материализм, В.П.]. Можно ли говорить о научной добросовестности человека, которого все ловят даже не “на живца”, а “на слово”? Наука и вера - взаимоисключающие понятия.

Характеризуя низость научной “добросовестности” русских махистов и Богданова в том числе, Ленин пишет: “Ибо только нечистая совесть (или разве еще в придаток незнакомство с материализмом?) сделали то, что махисты, желающие быть марксистами, дипломатично оставили в стороне Энгельса, совершенно игнорировали Фейербаха и топтались исключительно вокруг и около Плеханова. Это именно топтанье, скучная и мелкая грызня, придирки к ученику Энгельса, при трусливом увертываньи от прямого разбора взглядов учителя”.

Разбирая очередную спекуляцию Богданова, Ленин пишет: “Если истина есть только организующая форма человеческого опыта, то, значит, истиной является и учение, скажем, католицизма. Ибо не подлежит ни малейшему сомнению, что католицизм есть “организующая форма человеческого опыта”. Богданов сам почувствовал эту вопиющую фальшь своей теории, и крайне интересно посмотреть, как он пытается выкарабкаться из болота, в которое он попал”.

Я бы по отношению к Богданову применил термин “недобрая совесть”. Но Ленин присвоил ему степень “нечистой совести”. Здесь у меня, признаюсь, действительно отступление от ленинизма. Думающему члену РКРП достаточно приведенных ленинских цитат о богдановской фальши, чтобы составить самостоятельное представление о степени научной нечистоплотности Богданова и его подольских поклонников.

Диалектика единичного и общего.

Подольчане имеют ко мне большие претензии, поскольку я предлагаю “использовать выражение “ТВОРЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ” вместо “древнегреческого слова “диалектика”, “чтобы не напускать на себя “тумана” учености”. Действительно, как бы ни была велика роль совести в научном познании, я НЕ ОГРАНИЧИВАЮ определение диалектики ЛИШЬ ДОБРОСОВЕСТНОСТЬЮ, поскольку диалектика органически связана с феноменом движения, т.е. с изменением и, следовательно, развитием объективной и субъективной действительности. А поскольку в субъективной действительности ничто не возникает без участия субъекта, поэтому субъективную действительность человеку приходится творить с помощью сознания, т.е. аппарата отражения, в меру своей методологической испорченности. Поэтому я предлагаю определять диалектику и через слово ТВОРЧЕСТВО, т.е. творение нового, прогрессивного, вобравшего в себя “знание всех тех богатств, которые выработаны человечеством” и обязательно связанных с коммунистической перспективой человечества.

“ЕСЛИ УДАСТСЯ ДОКАЗАТЬ творческой интеллигенции, - говорится в моей статье, - что диалектический материализм есть высшая форма ТВОРЧЕСКОГО мышления, единственная система объективных законов именно творческого мышления, то наиболее развитая ее часть придет сначала к ДИАЛЕКТИКЕ, а от нее к идеям КОММУНИЗМА. Спрашивается, что потеряет рабочий класс, борющийся за свободу от тирании предпринимателей, если методом мышления пролетарского авангарда, т.е. творческим материализмом, овладеют творческие работники”. Как видите, читатель, я пишу: “...диалектический материализм ЕСТЬ высшая форма ТВОРЧЕСКОГО мышления, [выделяю теперь для самых заангажированных, В.П.] ЕДИНСТВЕННАЯ система объективных законов именно творческого мышления...”,

т.е. не “вместо” диалектического материализма, а “диалектический материализм ЕСТЬ...”.

У человека знакомого с диалектикой никогда не возникнет особых проблем, если понадобится отличить творчество, имеющее диалектическую природу от “творчества”, в основе которого лежит аферизм.

“Возмущает объяснение, - пишут подольчане, - что отказ от марксистско-ленинской терминологии приведет к лучшему пониманию диалектического материализма интеллигенцией и соответственно может привлечь ее к коммунистическому движению. Задача коммунистической партии - распространять научный коммунизм, прежде всего, в рабочем классе, так как она выражает прежде всего его интересы”. Во-первых, пусть обвинение в мой адрес по поводу якобы “призыва” к отказу от марксистско-ленинской терминологии останется на совести оппонентов. Люди, которые обманывают сами себя, не являются серьезной опасностью в полемике. Во-вторых, подольчан мало волнует вопрос, откуда берется коммунистическая партия, способная распространять не что-нибудь, а “научный коммунизм”?

На словах подольчане понимают, что “марксизм-ленинизм, - пишут они, - глубокая цельная теория. Воспринять ее конечно легче интеллигентам. Поэтому коммунистическую идеологию сначала создавали интеллигенты”. Почти все правильно, но можно подумать, что марксистско-ленинскую теорию “сначала создавали интеллигенты”, “а потом ее стали создавать пролетарии и крестьяне”. Иное дело, что рабочие и крестьяне могут на практике явиться организаторами того или иного воистину “великого почина”, но научное осмысление этого почина, выявление его сути и роли в революционном процессе еще долго, к сожалению, будет недоступно рабочим и крестьянам.

Но когда подольчане спохватываются и вспоминают, что “полемизируют” и им надо победить во что бы то ни стало, то они как бы вообще утрачивают логику. “Однако отсюда не следует, - строго заявляют они, - что интеллигенцию нужно тянуть в партию во чтобы-то ни стало. Если интеллигент не желает принимать марксистско-ленинскую терминологию, значит он не желает принимать марксизм в целом”.

Во-первых, я никогда не предлагал делать такую глупость: “тянуть в партию” интеллигентов “во что бы то ни стало”, а во-вторых, печально, что подольчане выставляют СЕБЯ в неприглядном свете перед читающей интеллигенцией. Ведь прочитав их рекомендацию, любой инженер, конструктор, учитель усмехнется. Где можно найти сегодня интеллигента, не вступающего в одну из “...надцати” партий, называющих себя марксистскими, коммунистическими, только потому, что “не желает принимать марксистско-ленинскую терминологию”. Явная глупость.

Объективная беда состоит в том, что, в результате постепенного сорокалетнего загнивания КПСС, в стране фактически нет партийных кадров, которых кто-нибудь из интеллигентов считал бы носителем марксизма как науки. Все “технические” и “гуманитарные” интеллигенты сегодня знают слово “диалектика”. Но нет ни одного практического признака, чтобы в стране кто-нибудь знал диалектику за пределами ее словарного определения, даже Морозов с Алексеевым.

И хотя, как заметил читатель, я не отказываюсь от слова “диалектика”, а диалектику определяю через высокие, абсолютно понятные русские слова, подольчане стройными рядами “ломятся в открытую дверь”. “Подольская организация РКРП в принципе против такого отказа, так как, понятие “диалектика” давно и прочно вошло в русский язык. Этим понятием оперировали все классики марксизма-ленинизма, не “напуская на себя “тумана” учености”... Поэтому замена термина “диалектика” на термин “творческое мышление”, а термина “диалектический материализм” на термин “творческий материализм” извращает суть понятия”.

То, что понятие “творческое мышление” существует, ТОЖЕ прижилось в русском языке и пользуется не меньшим, чем слово “диалектика”, уважением - это бесспорно и понятно даже детям. Однако подмечено, что когда люди, признающие благо творческого мышления, узнают, что диалектическое мышление есть ПРЕДЕЛЬНО ВЫСОКИЙ УРОВЕНЬ творческого мышления, то самые любознательные из них пробуют в этом удостовериться. Мною это проверено на практике. А когда к тому же они узнают, что носителями диалектического мышления являются ТОЛЬКО настоящие коммунисты, то беспартийным уже легче по этому, НО НЕ ЕДИНСТВЕННОМУ, критерию отделить коммунистов от зюгановцев. Но в Подольске, по понятным теперь причинам, это произойдет не скоро.

Двойной комизм позиции моих оппонентов по этому вопросу состоит в том, что они уже потратили гору бумаги, чтобы доказать читателям, что диалектический материализм НЕЛЬЗЯ называть ТВОРЧЕСКИМ мышлением. Но раз нельзя называть диалектику творческим мышлением, то, идя навстречу “логике” моих оппонентов, придется их “диалектику” называть рутинным мышлением. Ибо третьего не дано. Мышление вообще может быть или творческим, или рутинным. И если мои оппоненты не владеют творческим мышлением, то они должны знать, что они уже обладают его противоположностью, т.е. рутинным мышлением, с чем их можно поздравить.

Апокалиптические картины, подобные последствиям “вавилонского столпотворения” рисуют далее подольчане: “...если молодежь будет говорить “творчество”, а старшее поколение -“диалектика”, то вот тут-то действительно будет отсутствие взаимопонимания”. Страшно, аж жуть. “Моя твоя не понимаем”. Действительная же беда состоит в том, что если, молодой человек, полный творческих замыслов, обратится к Минченко или Котяшу, Морозову или Шапинову, Латыпову или Алексееву, Пихоровичу или Казеннову с просьбой изложить диалектику ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНО и ДЕТАЛЬНО, то в ответ получит не более, чем пересказ формулировки из краткого философского словаря “времен Очакова иль покоренья Крыма”. По крайней мере, разъяснить, что такое диалектика, с пользой для секретарей партийных организаций московского региона (в ходе пяти “лекций”) не удалось даже профессору И.Чангли.

Мои оппоненты часто обращаются в вышестоящие партийные органы с просьбой: “Запретить Подгузову публиковать свои нововведения.” Они ждут, когда же, наконец, выйдет “циркуляр” за подписью первого секретаря ЦК РКРП: “Запрещаю определять материалистическую диалектику как предельно добросовестную и творческую форму мышления”. То-то будет праздник.

Подольчане пишут: “В корне неверно утверждение о том, что творчество доступно только диалектикам. Творческим мышлением обладали и многие представители так называемой “творческой интеллигенции”, отсутствие диалектического мышления у которых привело их в болото “перестройки” во вред себе и советскому народу. Нельзя отказать в творческом мышлении многим уголовникам, например, медвежатникам и аферистам, хотя вряд ли все они являются диалектиками”. Да уж, ВРЯД ЛИ медвежатники и аферисты являются диалектиками. Могли бы и не сомневаться. Добросовестный вор-диалектик звучит так же умно, как и паразит-творец, клоп-созидатель. “Творчески украл, напился, в тюрьму...”. Творчество!

Предвидя спекуляции по этому вопросу, я пишу в своей статье: “Могут сказать, что под видом “творческого” мышления в сознание рабочих будут внедрять любую “халтуру”. Довод совершенно недобросовестный. Философы, под видом диалектики, последние 50 лет внедряли в сознание студентов и аспирантов ТОЛЬКО халтуру и никто этого не заметил. Можно подумать, что Горбачев обманул 19 млн. членов КПСС [кроме участников ДКИ, В.П.] потому, что ввел в оборот понятие “новое мышление”. Если бы члены КПСС знали диалектику не в объеме “кандидатского минимума”, то “новое мышление” не утвердилось в СССР ни при Хрущеве, ни при Косыгине, ни при Горбачеве. Как показала практика, уже в 1985 году КПСС пала так низко, что “новому мышлению” ничего не надо было вытеснять из сознания миллионов партийцев. Горбачев вкладывал “новое мышление” в методологически пустые головы”.

“Слово материализм, - пишу я далее, имея в виду, разумеется, не только само слово, - не позволяет творческому мыслителю выйти за рамки законов развития объективного мира и поэтому выражение “творческий материализм” защищено от подделки в той же степени, в какой и выражение “диалектический материализм”. От обмана людей может спасти только ЗНАНИЕ ЗАКОНОВ развития объективного материального мира, а не попытка безграмотных членов партии прикрыть свою умственную немощь “волшебным” словом “диалектика”.

По подольским понятиям оказывается, что творческая интеллигенция привела страну в болото “перестройки”. А какова тогда роль 19 миллионов оппортунистов - членов КПСС, являвшихся по конституции СССР “стержнем политической системы СССР” и дисциплинированно проводивших в жизнь хозрасчетные и рыночные реформы, антикоммунистические бредни Косыгина и Горбачева? Они что - жертвы “творческой интеллигенции”? А ведь подольчане отлично знают, что к началу “перестройки” вся КПСС и особенно ее руководители, заслуженно презирались большинством населения СССР, прежде всего, за своеобразную умственную недалекость. Достаточно послушать Горбачева, Ельцина, Черномырдина, Зюганова, Строева, чтобы понять, какой примитивной была КПСС уже к началу “перестройки”, как не похожи были ее руководители на Ленина и Сталина, Кирова и Дзержинского, Фрунзе и Макаренко...

Подольчане не понимают, что действительно творческий интеллигент представляет собой частный случай диалектика. Всегда, когда мыслитель добросовестно изучает действительность в том виде, в каком она существует объективно, - он совершает восхождение от низшего уровня ее познания к более высокому, независимо от того, в какой профессиональной области трудится. В определенный момент творческий работник превосходит существующий уровень знаний, совершает открытие, т.е. скачок в области познания действительности и превращается, например, из Ньютона-учащегося в Ньютона-первопроходца, т.е. в диалектика, даже тогда, когда он сам об этом не догадывается. Это и есть частный случай диаматического познания. Человек, “придумавший” первое колесо, и конструктор, создавший первый велосипед, и композитор, и писатель, и художник, по новому и точно отразившие объективную реальность средствами своего “ремесла”, являются и творческими личностями и диалектиками одновременно, но в ОДНОЙ УЗКОЙ ОБЛАСТИ.

Если же человек мыслит недобросовестно, в угоду сильным мира сего, в интересах получения нобелевского гонорара, то в таком случае рождается изощренный алогизм, как, например, “теория относительности”. Все случаи, когда профессиональное “мышление” много мнящего о себе “эксперта” не влечет появление нового, прогрессивного, или рождает нечто угодническое, спекулятивное, подобно “теории относительности”, - такое “мышление” Маркс называл профессиональным кретинизмом.

Но, в отличие от частных случаев диалектического мышления, материалистическая диалектика является наукой, ОБОБЩИВШЕЙ ВСЕ случаи единичного творческого добросовестного мышления на базе реальной действительности, т.е. “диамат” является НАУКОЙ о наиболее ОБЩИХ законах развития мирозданья, природы, общества и всех случаев добросовестного мышления, выработавшей универсальную логическую “вакцину” против заболевания алогизмами.

Диалектиком является не тот, кто сам себя так называет, а тот, кто умеет РЕАЛЬНО ТВОРИТЬ НОВОЕ, прогрессивность чего подтверждена, В КОНЕЧНОМ ИТОГЕ, ВСЕЙ ОБЩЕСТВЕННОЙ ПРАКТИКОЙ. У многих же теоретиков есть желание прослыть знатоком диалектики, не внося ничего нового в диалектику и ревностно следя за тем, чтобы этого не сделал кто-нибудь другой.

Диалектика не может смутить объективный закон, состоящий в том, что всякое действительно новое, т.е. революционное, не может быть усвоено обыденным мышлением БЕЗБОЛЕЗНЕННО и одноактно. Революция в любой области есть ломка старых представлений, интересов, происходящая трудно на практике потому, прежде всего, что она происходит тяжело в сознании большой массы индивидов, не вовлеченных в партийную жизнь.

Даже математика это частный, а потому не всесильный метод мышления. Математик может, например, систематизировать статистику разводов, но не может выявить причины, породившие хотя бы один из них. Беда частичных “творческих работников” до сих пор состоит в том, что они редко задумываются над проблемой добросовестности своего мышления. В этом подольчане правы. Некоторым физикам, которые разобрались в квантовой теории и отличают кварки от шкварок, кажется, что они могут, НЕ НАПРЯГАЯСЬ, теми же “гаечными” формулами, с помощью которых они открыли путь, например, в тайны “двигателя внутреннего сгорания”, проникнуть в тайны общественных отношений. Маститому физику или математику ничего не стоит наговорить кучу глупостей о политической экономии, не испытывая ни малейшего смущения от того, что ему удивительно ЛЕГКО удается “решить” СЛОЖНЕЙШИЕ ОБЩЕСТВЕННЫЕ проблемы... языком. Яркий пример тому академик Сахаров. Творец водородной бомбы, не задумываясь - достаточно ли ему знаний бомбиста, давал, как и Солженицын, советы в области “перестройки” экономики и советской политической системы.

Узкие профессионалы, достигшие реальных успехов в постижении действительно нового в частных областях бытия, - есть частичные диалектики. Действительным же диалектиком можно назвать лишь того профессионала, который преодолел “цеховую” убогость, “кастовое” чванство в своей методологической подготовке и убедился, что все области знаний и практики пребывают в неразрывном единстве, в развитии, что всякая попытка обособить одно от другого чревата общественными трагедиями, что каждая область практики, особенно общественная, требует абсолютно конкретной методологии, абсолютно добросовестного подхода, но с качественно иным, отличным от физики или математики, уровнем обобщений и принципиально иным содержанием научных абстракций.

Таким образом, творчество художника, инженера, политика не противоречит диалектике, но и не заменяет ее. Их методологии относятся к “диамату” как единичное и общее, они связаны друг с другом законом единства и борьбы противоположностей. Поэтому противопоставлять интеллигенцию и пролетариат, пренебрегать интеллигенцией в борьбе за освобождение пролетариата от угнетения, значит ослаблять революционный процесс.

Каждый истинный материалист-диалектик - творец по определению, но не каждый частичный творец является творческим материалистом в научном смысле слова. Он, в лучшем случае, является релятив-материалистом и потому способен впасть в полный релятивизм, т.е. в заблуждение, благодаря “мудрому” руководству безграмотных партийцев. Этого как раз и не понимают подольчане. А потому, ради победы надо мной, грешным, РАЗРЫВАЮТ единичное творчество и диалектику, ОТРЫВАЮТ диалектику частного от творчества исторического процесса, т.е. отрывают частное от общего, не подозревая, что общее существует только через частное, а частное только в общем. Не может быть такого в реальной действительности, чтобы все индивиды не творили ничего нового, а общество развивалось бы. Только через единичное творчество индивидов, соединенных экономикой, политикой, культурой в классы, нации, партии, конфессии, профсоюзы - история и движется, в конечном итоге, вперед. Такова диалектика.

Мог ли Ленин, будучи диалектиком, мыслить и говорить недиалектично? Разумеется, не мог. Поэтому ясно, что и название работы “От разрушения векового уклада к творчеству нового” является диалектическим и, как видим, Ленина не пугало слово “творчество”.

Излагая диалектическую логику коммунистической стратегии, Ленин писал: “Строить НОВУЮ дисциплину труда, строить НОВЫЕ формы общественных связей между людьми, строить НОВЫЕ формы и приемы привлечения человека к труду, это - работа многих лет и десятилетий. Это - благодарнейшая и благороднейшая работа”. Как видим, диалектик Ленин связывает возможность победы дела коммунизма с тем, смогут ли коммунисты творить НОВЫЕ формы на ВСЕХ направлениях строительства социализма или, как называл Ленин социализм в этой работе: “низшей, первоначальной ступени развития нового общественного уклада, вырастающего из капитализма”. Не лениво, а потому подробно и исчерпывающе ясно.

Следовательно, важнейшая функция коммуниста состоит в том, чтобы, не прячась за слово “диалектика”, овладеть диалектикой, т.е. творческим материализмом, и научиться, в КАЖДОМ КОНКРЕТНОМ СЛУЧАЕ, отличать шарлатана, спекулирующего на слове “творчество”, от творчески мыслящего человека, т.е. узкого профессионала, которому необходимо ГРАМОТНО разъяснить, какое место занимает его личное творчество, его НОВИЗНА, какую роль она играет в контексте развития общества, способствует ли она построению полного коммунизма, является ли его новизна творчеством нового или, как говорил Ленин, “вапленым гробом”, т.е. свежевыкрашенной труной.

Однозначно, как у Жириновского.

Продолжая обнажать свой теоретический уровень, подольчане пишут, что “понятие” диалектика конкретно и однозначно, так как означает изучение окружающего мира в развитии и взаимосвязи явлений”.

Не знаю, удовлетворит ли это определение Морозова или Алексеева, которые утверждают, что знают определение диалектики. Но ранее, как помнится, подольчане говорили о том, что “у каждого класса своя логика”, а теперь говорят об однозначности диалектики. Уже прогресс. Но, на самом деле, исторически существуют две теории диалектики (классическая идеалистическая и материалистическая), а материалистическая диалектика ОДНА, но и она не “однозначна”. Во-первых, за время своего существования научная материалистическая диалектика развивалась от Фейербаха и до Сталина, и есть убеждение, что процесс этот будет продолжаться. Во-вторых, существует еще профессорско-словарный вариант “диамата”, который как раз и усвоили мои оппоненты, на устах с которым и “приказала долго жить” КПСС.

Если даже признать, что диалектика означает всего-навсего “изучение окружающего мира в РАЗВИТИИ и взаимосвязи явлений”, то, как из этого может следовать, что понятие диалектики “однозначно”? Математика, физика, химия и т.д. (частные случаи “диамата”), изучающие различные аспекты окружающего мира, развиваются, и время от времени объявляют об очередном скачке, а диалектика, оказывается, “однозначна”. Хороша диалектика.

Действие закона отрицания отрицания, единства и борьбы противоположности абсолютных и относительных истин распространяется на все науки. У подольчан же получается, что общество совершает качественные скачки в реальном развитии, а наука о наиболее общих законах этих скачков не развивается. Я уж не говорю о том, что вездесущая и обязательная диалектическая операция “анализ” осуществима ТОЛЬКО при условии РАЗВИТИЯ логики, по мере движения в еще непознанное. Огромное множество тайн бытия еще не разгадано именно в силу отсутствия новых скачков в области логики. Иное дело, что уже открытые и подтвержденные практикой законы логики могут быть однозначными, но утверждать, что диалектика однозначна, недиалектично.

Поражения, понесенные КПСС, доказали, что подавляющее большинство членов КПСС не имеют представлений о марксистской диалектике и, следовательно, диалектика соединения самой диалектики с практикой рабочего движения современного общества довольно сложная, актуальная и основательно запутанная проблема.

Подольчане не видят разницы между категориями: “определение”, “понятие” и “слово”, а потому пишут, что “понятие “диалектика” давно и прочно вошло в русский язык”. Насчет “прочно”... - подольскими бы устами да мед пить. Ведь как сладко передергивают. В самый толстый словарь русского языка может войти только СЛОВО “диалектика” и одно из его кратких определений, поскольку, как учил Ленин: “Вся человеческая практика должна войти в полное “определение предмета” и как критерий истины, и как практический определитель связи “предмета” с тем, что нужно человеку”. Т.е. и в определение, и в понятие должно входить ВСЕ содержание исследуемого явления, открытое наукой на данный момент истории. Самый толстый словарь русского языка не может вместить в себя ни ОПРЕДЕЛЕНИЕ, ни ПОНЯТИЕ “диалектика”.

Но и это еще не все. Подобно тому, как знание словарного определения математики не делает человека математиком, точно так и знание самого “лучшего” словарного “определения” диалектики не делает его обладателя - диалектиком.

Беда состоит в том, что в словари русского языка, в обыденную речь слово “диалектика” может и вошло “прочно”, а вот ПОНЯТИЕ “диалектика”, как показывает ответ подольчан, “даже” для них самих является огромной тайной.

О ПРОЧНОМ усвоении россиянами ПОНЯТИЯ “диалектика” можно говорить ТОЛЬКО в том случае, если это будет подтверждено общественной революционной ПРАКТИКОЙ. А нынешняя общественная практика безапелляционно ДОКАЗЫВАЕТ как раз обратное: Россия революционного содержания диалектики еще не усвоила.

О квадратуре круга или о первичности вторичного.

“Ошибочным, - пишут подольчане, - является утверждение о том, что первым препятствием добросовестного научного мышления является вера. Перепутаны причина и следствие. Вера сама является продуктом незнания, следовательно, ее влияние на науку вторично. Исторический опыт свидетельствует, что развитие науки и образование ломают религиозные догматы и другие предрассудки. И наоборот, религиозное мракобесие торжествует, когда наука останавливается в развитии или деградирует”.

Итак, читателю подан “винегрет” с апломбом, состоящий из слов “вера”, “незнание”, “причина”, “продукт”, “первое”, “вторичное”, “следовательно” и можно лишь с трудом догадаться о действительном замысле писавших.

На практике же “продуктом незнания” всегда является ошибка, а не вера. Вера же (пока мы говорим не о религии), как доказывает практика, возникает, там и тогда, где и когда субъект не может или уже не хочет убедиться в объективности информации.

Вера есть некритичное ОТНОШЕНИЕ субъекта к информации, одно из следствий острой умственной лени или легких форм заболеваний мозга (олигофрении, дебилизма и т.п.), при которых плохо функционируют отделы, ответственные за осуществление аналитических и синтетических операций. Вера вообще, как таковая - внешний симптом нравственного и умственного нездоровья.

Те, кто комфортно себя чувствует в обществе “лохов”, пропагандируют циничную идею, состоящую в том, что вера, доверчивость, является признаком наибольшего благородства, что верящие и доверчивые люди представляют собой наиболее приятную часть общества. Такие рассуждения являются полной аналогией образу мыслей фермера, откармливающего свою доверчивую свинью, которая думает, что фермер только и делает, что думает о благополучии свиньи. Все виды “лохотронов”, т.е. финансовые и фондовые биржи, “ваучерные” фонды, казино и другие формы бизнеса на доверии, будут процветать, пока существуют люди способные верить.

Подольчане считают, что незнание является причиной возникновения веры. Незнание же просто не может быть ПРИЧИНОЙ возникновения чего-либо кроме ошибки. Напомним, что слово ПРИЧИНА принято для обозначения момента единства и борьбы противоположностей. Если вы хотите знать причину возникновения какого-либо явления, то вам придется выявить те противоположности, конкретная борьба и единство которых в данный момент и в данном месте породила интересующее вас явление, в данном случае веру.

Абсолютное незнание есть “ноль информации”. Ноль не включает в свой состав противоположности и, следовательно, незнание в строгом смысле слова не может быть причиной возникновения чего-либо. Абсолютное незнание как разновидность пустоты не может породить ничего, даже веры. Таковы азы материализма. Относительное же незнание означает “ноль информации” за пределами уже познанного, как бы ни было велико познанное.

Относительным незнанием обладал, например, и К.Маркс, но по подольской “логике” получается, что незнание Маркса являлось первичным в торможении науки и порождало вторичное, т.е. веру. Явный абсурд. Маркса же “спасало” то, что ВСЕ, познанное им, было подвергнуто безжалостной критической и, в то же время, добросовестнейшей, т.е. диалектической переработке и превратилось в безукоризненный научный фундамент, отталкиваясь от которого Маркс проник в мир еще непознанного, неизвестного, но не как слепой кутенок, а как гениальный провидец, чьи прогнозы вытекали не из интуиции, а из знания объективных всеобщих абсолютных и потому нетленных законов бытия.

В той статье, которую критикуют подольчане, я пишу, что “ОДНОЙ из причин многовековой консервации творческого мышления человека является... вера”. Даже если бы я применил слово “первой”, это могло означать лишь условно порядковый номер, но уж совсем не слово “первичной”.

Выражение “одной из” не является синонимом слова “первой”, а тем более “первичной”. Выражение “одной из” применяется тогда, когда хотят, чтобы читатель знал, что причин МНОГО. Следовательно, дальнейшую полемику о “вторичности” веры подольчане ведут САМИ С СОБОЙ, а не со мной. Очевидно, что на этот спор их подвигло то, что в следующем абзаце я пишу: “Другой причиной...”. Впопыхах слово “другой” они восприняли как “второй”, а не как “иной” или “еще одной причиной”. Запутав себя, подольчане завели разговор о “вторичности”, поскольку, как и Шапинов с Морозовым и Алексеевым, прочно запомнили из философии лишь ОДНО: “Материя первична, сознание вторично”. Я же делюсь с читателем видением нескольких причин, в силу которых десятки тысячелетий, как свидетельствует археология, орудия труда на всех континентах Земли не претерпевали изменений и, следовательно, культура оставалась ПРАКТИЧЕСКИ неизменной, и высказываю соображение, что ОДНОЙ ИЗ ПРИЧИН такого объективного положения вещей являлась массовая вера. Подольчане “уличают” меня в непонимании причинно-следственных связей и “поправляют”: “Вера сама является продуктом незнания, следовательно, ее влияние на науку вторично”. Особенно в этой фразе умиляет, не вытекающее из предыдущего утверждения, слово “следовательно”.

Подольчане не знают, что в марксистском категориальном аппарате понятия “первичный” и “вторичный” не тождественны понятиям “первый” и “второй”. Слово “первичный” означает, прежде всего, “объективный”, т.е. “независимый от сознания, не возникающий из ничего и не исчезающий никуда”. Слово “вторичный”, В РАМКАХ ОСНОВНОГО ВОПРОСА ФИЛОСОФИИ, означает “отраженный”, а не “производный”, т.е. “не существующий объективно, независимо от материи”.

Незнание и вера (тем более религия) не соотносятся, ни как первичное и вторичное, ни как причина и следствие. Из незнания не вытекает вера. Верующим может быть профессор-математик.

Для умственно и нравственно здоровых деятельных людей именно незнание является источником ошибок и мотивом движения к знанию, поскольку именно незнание мешает результативному взаимодействию с природой. Каждая практическая ошибка в этом взаимодействии больно “кусается” и побуждает мысль к поиску адекватных, а не абсурдных ответов, избавляющих от конфликта с объективной реальностью. Добросовестный и здоровый человек никогда не скажет: “Я не знаю, следовательно, я буду верить”. Он скажет: “Я не знаю, и поэтому буду творить правильный ответ!”.

Современное шарлатанство в медицине потому и развито, что подавляющее большинство пациентов - профаны в вопросах медицины, а потому вынуждены СЛЕПО ВЕРИТЬ “лечащему” врачу и рекламе. В Англии, например, недавно осудили врача, который сознательно за несколько лет постепенно умертвил 1500 своих пациентов, которые верили, что их “лечит” лучший в округе врач. Такова цена слепой веры. Миллионы россиян, безграмотных в политической экономии марксизма, верили Чубайсу и потому взяли в руки ваучеры взамен общественной собственности, которая всем им реально принадлежала, и остались практически НИ С ЧЕМ, а многие и в абсолютном смысле этого слова.

Незнание - это естественное исходное состояние сознания любого субъекта, входящего в жизнь. Абсолютное незнание есть знание, количественная определенность которого равно НУЛЮ. В реальной же действительности абсолютным незнанием не обладает даже идиот. Поскольку процесс деления клетки есть процесс деления одного и того же материала на части (подобно магниту), постольку и в “нервную систему” КАЖДОЙ новой клетки автоматически закладывается минимально необходимая информационная программа выживания и репродукции - адекватная “памяти” исходной клетки. В момент рождения человека ВСЕ его “знания” об окружающей действительности существуют на клеточном уровне в интегральном виде, т.е. в форме безусловных рефлексов и инстинктов.

В идеальном случае незнание ликвидируется по мере того, как “ячейки” памяти заполняются информацией, АДЕКВАТНОЙ окружающей действительности, и дальнейшая история развития человеческого мозга есть движение от полного незнания к относительному знанию, от относительного к абсолютному, от абсолютного знания, т.е. от знания сущности, к знанию сущности более высокого порядка и так, вплоть до познания ЗАКОНОВ, систематизация и практическое подтверждение которых приводит к возникновению НАУКИ.

Но если подобного не происходит целенаправленно, то незнание начинает усугубляться, поскольку “ячейки” памяти постепенно заполняются случайной “информацией” без критического отношения к ней. В этом случае “знание” приобретает уже не нулевую, а МИНУСОВУЮ определенность, и заполнение “ячеек” памяти конструктивной информацией может начаться лишь после разрушения “стены” из необработанной информации. Потому то в научной педагогике давно признали, что учить и убеждать легче, чем переучивать и переубеждать.

С диаматической точки зрения, форма и содержание - НЕРАЗРЫВНЫЕ стороны любого явления. Форма всегда содержательна, всякое содержание имеет форму. Термин “незнание”, как и любая другая научная АБСТРАКЦИЯ, обозначает субъективную реальность в виде неадекватности сведений об объективной реальности, взятую ВООБЩЕ, безотносительно к тому, какова ее конкретная форма. Однако в объективной действительности КАЖДОЕ “незнание” конкретно-содержательно и, следовательно, имеет строго определенную, исторически обусловленную ФОРМУ. В реальной действительности не может быть так, чтобы реально существующее незнание не имело конкретной формы.

Т.е. вера - это не производное от незнания, не вторичное, не следствие. Вера - есть САМО НЕЗНАНИЕ, придавшее незнанию особо извращенную форму активного противодействия заполнению “ячеек” памяти действительным знанием. Повторим, что вера вообще, как таковая, есть некритическое отношение к информации. ВЕРА ВООБЩЕ - ЕСТЬ АГРЕССИВНАЯ, ВОИНСТВУЮЩАЯ, РАКОВАЯ ФОРМА НЕЗНАНИЯ.

НЕЗНАНИЕ всегда “ПЕРВИЧНО” (в подольском, а не марксистском смысле слова), но не относительно ВЕРЫ, а относительно ЗНАНИЯ. Незнание всегда предшествует знанию. ЗНАНИЕ, по порядку своего возникновения, “ВТОРИЧНО” и, при благоприятных условиях, приходит на смену незнанию. В человеческом мозге природой и предыдущими миллионами лет эволюции заложена “программа” познания окружающей действительности, позволяющая ликвидировать незнание, отражая и запоминая НОВЫЕ (для познающего) грани мирозданья. Процесс открытия “новых” граней мирозданья, их сочетаний и соотношений и является, говоря по-русски, процессом ТВОРЕНИЯ НОВЫХ (для познающего) ЗНАНИЙ о мире, т.е. творчеством.

Вера вообще есть умерщвление волевого начала в сознании. Если индивид утверждает: “Я в это верю”, - это означает не просто отсутствие знаний, а сознательное убийство побудительных интеллектуальных мотивов для движения мысли к истинному знанию. “Вера как акт мышления, - пишу я в статьях по диалектике, - лишена аналитической составляющей и является формой сильнейшего иммунитета против логики. Вера действует в человеческом сознании подобно компьютерному вирусу, убивающему “программу”, отвечающую за развитие любознательности”.

Для самоконтроля полезно усвоить одно правило: вы твердо ВЕРИТЕ во что-то, следовательно, вы никогда НЕ УЗНАЕТЕ истины!

Расхожая фраза: “Я верю в коммунизм” - это верх надругательства над марксистской логикой. Это и есть алогизм, убивающий коммунизм в сознании человека. Именно непрочные знания диалектики марксизма и привели некоторых членов РСДРП, верующих в коммунизм, в лагерь богоискателей и богостроителей. Из точных же и строго научных знаний марксизма вытекает исторический оптимизм, понимание каждым индивидом конкретных задач борьбы и ее трудных законов, сознание НЕОБХОДИМОСТИ действий, невозможность оказаться обманутым буржуазной пропагандой. “Верующий в коммунизм” это неизбежная жертва демагогов и оппортунистов. Из “веры в коммунизм” вытекает и зюгановщина, т.е. молитвенное отношение к вождям, надежда на то, что коммунизм придет за счет опускания бумажки в щелку урны.

Наличие в психике человека склонности к вере вообще, на определенном этапе истории было правильно учтено общинной знатью. Бытовая доверчивость была наказана религиозностью. Религиозность, как форма незнания, означает уже не только болезненный, но и добровольный, богато детализированный отказ индивида от попыток постижения содержания и сущности явлений.

Религиозная вера своим появлением обязана не незнанию, а делению общества на классы. Это один из основных выводов исторического материализма.

И если уж говорить, что является “первичным” по отношению к религии, то здесь пальму первенства держит бытовое индивидуальное суеверие, мистицизм.

При коммунизме ребенок будет рождаться таким же бессловесным, какими родились ВСЕ его предшественники за всю историю человечества. Но коммунистическое общество не будет использовать природную форму незнания, “страшные” детские сновидения, для придания им религиозной формы. Религия (не путать с верой или суеверием) есть визитная карточка классового господства. Она возникает в связи с классовым делением общества и исчезнет вместе с исчезновением классовых антагонизмов.

На стадии разложения первобытно-общинного строя, родоплеменная знать навязала массовому индивидуальному незнанию, существовавшему в форме простой доверчивости, индивидуального суеверия и т.п. новую форму, ОБЯЗАТЕЛЬНУЮ для низших общинников - государственно оформленную РЕЛИГИЮ.

Иными словами, вера и религия это существенно различные явления, соотносящиеся, с одной стороны, как необязательное, индивидуальное, бытовое легкомыслие и, с другой стороны, целенаправленное, централизованное интеллектуальное оскопление масс.

Религиозная вера не является продуктом незнания. Она, как и вера является еще более развитой формой незнания. Религиозная вера сознательно насаждалась господствующим классом, эмпирически нащупавшим на стадии разложения первобытно-общинного строя, некоторые объективные законы управления людьми. Было установлено, что в классовом обществе законом сохранения господства одного социального слоя над другим является сознательное сохранение разницы умственных потенциалов этих слоев. Религия наиболее действенное средство понижения качества знаний и алогизации мышления эксплуатируемых масс.

Религиозная вера есть категорическое ЗАПРЕЩЕНИЕ критического, творческого отношения к информации. Сущность религии как формы незнания - это АКТИВНОЕ предубеждение, т.е. предупреждение знаний, путем заполнения памяти пространными алогизмами мифического содержания. Религия возникает там и тогда, где и когда теми или иными методами воздействия на сознание удалось “отключить” у человека аналитическое мышление. Достаточно убедить человека в том, что “все от аллаха”, а “пути господни неисповедимы”, чтобы человек перестал напрягать ум в поисках ответа на поставленные жизнью вопросы. Состояние незнания все более “замораживается”. Творческий потенциал мозга, его способность открывать новое консервируются до той поры, когда человек расстанется с привычкой верить по законам Моисея и последует совету Маркса: “Подвергай все сомнению”.

Развитой формой целенаправленного незнания является “Библия”. Религиозная вера как форма незнания это заученные наизусть и ежедневно повторяемые алогизмы из “Библии”, превращенные в руководящие установки на бездействие или на действия неадекватные объективной ситуации. Например: “Мир погряз во грехе. Я убедился в этом. “Поэтому”, в наказание за СВОЕ прозрение, Я добровольно удаляю СЕБЯ из этого мира и обрекаю СЕБЯ на одиночное заточение в келье, заковываю СЕБЯ в вериги, соблюдаю посты, изнуряя таким образом тело и СВОЙ мозг, лишаю СЕБЯ потомства и совершаю над собой другие подобные же “логические” надругательства, делая свое прозрение недоступным для других. А мир пусть продолжает тонуть во грехе”.

Естественно, что служители культа будут утверждать, что они молятся за всех грешников. Вот именно - только молятся, поэтому не случайно, что за годы “перестройки” на каждую восстановленную церковь приходиться по нескольку сотен новеньких борделей и притонов высокой степени аморализма и антисанитарии.

Если же прозревший не погружался в молитву или не удалялся в келью, его сжигали на костре или заточали в монастырь насильно. В результате тысячелетиями без особых усилий мир сохранял свою вопиющую греховность. Вера в богоугодность самоизоляции человека и уничтожение любознательных особей долгие тысячелетия способствовали торжеству мракобесия.

На планете нет народа, чья история началась бы с возникновения науки в полном смысле этого слова. Напротив, история всех народов показывает одно и то же: развитие культуры повсеместно отмечено первоначально господством веры вообще, суеверия и, наконец, религиозной веры, а уж затем, много веков спустя, наука начала целенаправленно готовить “базу данных” для расчистки “авгиевых конюшен” религии, а церковные иерархи приносить свои извинения невинно сожженным на кострах инквизиции, забитым камнями, изрезанным в ночь святого Варфоломея и т.д.

“Спор” о вторичности веры как тормоза в развитии добросовестного творческого мышления подольчане развязали исключительно ради... спора. Но самое забавное, что подольчане все это знают, хотя старательно скрывают. Сначала они утверждают, что “вера сама является продуктом незнания, следовательно, ее влияние на науку вторично”. Но уже в следующей фразе читаем: “Исторический опыт свидетельствует, что развитие науки и образование ломают религиозные догматы и другие предрассудки”. Эта фраза имеет смысл только в том случае, если подольчане признают, что к моменту начала “развития науки” религия уже существовала и сдерживала развитие науки. Не может наука, развиваясь, ломать то, чего еще нет. И чего бы науке ломать религию, если она не оказывает тормозящего воздействия? Нелогично.

СЛЕДОВАТЕЛЬНО, развиваясь, наука ломает УЖЕ реально СУЩЕСТВУЮЩИЕ “религиозные догматы и другие предрассудки”. Более того, через несколько фраз подольчане наносят себе удар “под дых”. Они пишут буквально моими словами, что религия “действительно явилась серьезным тормозом для развития науки...”. Что я и стремился доказать в своих работах.

Однако остановиться на этом выводе было бы ненаучно. Диалектика не позволяет представить картину взаимодействия науки и религии так плоско, как будто религия выступает только тормозом науки. В своих статьях о диалектике я пишу не только о тормозящем характере религии, но и о том, что первые СИСТЕМАТИЗИРОВАННЫЕ научные знания получили “прописку” именно в храмах, поскольку желание укрепить власть над обществом, толкало жрецов на изучение ОБЪЕКТИВНЫХ ЗАКОНОВ обуздания массового сознания. А “шило”, как известно, в “мешке” не утаишь, научные открытия обладают высокой “растекаемостью”. Т.е. в строгом соответствии с объективной диалектикой, не только внешнее воздействие светской науки, но и внутренняя логика развития самого богословия не может не приводить религию к отрицанию самой себя. Этого закона диалектики подольчане не видят, поскольку больше сердятся, чем добросовестно думают.

Для диалектика же абсолютно органично выявление внутренних противоположностей, вызывающих саморазвитие явления. Религия это не одни лишь заклинания, а форма реальной борьбы господствующего класса за ликвидацию субъективного фактора социальных революций, за привнесение в сознание людей навыков интеллектуальной самокастрации.

Религия есть форма реальных отношений между классами, и только наивный ум не видит цинизма и лукавства “братства во Христе” господина и его рабов. Религия, христианская, например, не исчерпывается одними лишь “священными текстами”. Это, как известно, комплекс идей, учреждений и отношений, доказавший тысячелетней практикой, что религиозные сказки для взрослых составлены с таким строгим учетом общественных реалий, чтобы держать большинство населения в состоянии добровольного многовекового раболепия.

У подольчан же мы находим лишь щукарские рассуждения на этот счет, как будто не классовая борьба, а “наука и образование ломают религиозные догматы”.

Подольчане не понимают, что действительное наступление на мракобесие возможно только через СОЦИАЛЬНЫЕ РЕВОЛЮЦИИ, через отстранение от политической власти эксплуататоров, что наука может взломать мракобесие только тогда, когда массы начинают реально овладевать научными знаниями и применять их на практике, а не тогда, когда Маркс сдаст рукопись в набор. Т.е. по объективным законам, открытым Марксом, религию взламывает и уничтожает победоносная борьба рабочего класса, по “логике” же подольчан - наука как таковая. Кто же из нас идеалист?

Что же касается действительной диалектики возникновения и развития религиозной веры, то она состоит в том, что в условиях становления классового общества, как было отмечено ранее, научные знания, полученные эмпирически и усвоенные родовой знатью, служили исключительно господствующему классу и были направлены на выработку мифологизированного сознания у эксплуатируемых классов, ради усугубления их дезорганизации.

Носители подлинно научных, системных знаний являлись огромной редкостью на планете. Они, в большинстве своем, состояли на службе у господствующего класса, и, в силу этого обстоятельства, многие тысячелетия наука не являлась непосредственной производительной силой общества и не оказывала сколь-нибудь заметного “взламывающего” воздействия на мракобесие. Даже открытие шарообразности Земли и гелиоцентрической системы столетиями не оказывало никакого реального влияния на положение религии в обществе. И если говорить о том, когда же наука стала действительно и целенаправленно взламывать МАССОВОЕ религиозное сознание, то это относится к началу ХХ века, да и то лишь к 1/6 части суши. Однако процесс этот был прерван. Наука, как таковая, в мире продолжает развиваться, а религия и сегодня не показывает явных признаков обвальной деградации.

Подольчане забыли о “спиральном” характере развития любых явлений, о длительности процесса нарастания ОБЪЕКТИВНЫХ предпосылок к действительным СКАЧКАМ в атеистическом общественном сознании. “Они не знали, да забыли”, что и в дохристианских религиях, и в “Библии” - в мифическом виде представлены высшие достижения исторической НАУКИ того времени. Реальные факты истории и некоторые имена были превращены заинтересованными лицами в мистические алогизмы и поставлены на службу СОЗНАТЕЛЬНОГО внедрения ОЧЕРЕДНОЙ религии. Тот, кто изучал историю христианства, “Ветхий завет” и т.н. “Кумранские находки”, тот не может не заметить, что многочисленные евангелия “Нового завета” стали составляться задолго до “рождества Христова” людьми с широким кругом познания в вопросах реальной истории и мифологии мира. “Записки Мертвого моря” получили одобрение заинтересованных лиц и оставалось только найти среди секретарей обкомов КПСС..., простите, оговорился, среди сыновей иудейских плотников, одного, который согласился бы и смог сыграть роль демократа..., извините, опять оговорился, пророка, провозвестника идей, уже содержащихся в “свитках Мертвого моря” - идеи равенства всех людей... в раю. И такой сын был найден. Думаю, что даже Ельцин, когда он лез на танк, минут пять верил, что он демократ. Многие до сих пор верят, что Христос восстал из мертвых, а Ельцин летал в мешке с моста в реку, а потом восстал из ила и т.д.

История религии дает основания думать, что в среде профессиональных служителей любых культов нет индивидов действительно верующих в бога. Есть много доказательств тому, что церковная верхушка владеет научными знаниями, необходимыми для успешного управления паствой, финансами и всем мировым сообществом. И если искать причину, по которой христианству до сих пор удается сохранить свое влияние на миллиарды людей, то это исключительно за счет самого, что ни на есть, НАУЧНОГО подхода служителей культа к вопросам организации и укрепления религиозного сознания, управления СОВРЕМЕННЫМИ им политическими системами.

Т.е. подольчане под наукой понимают, как всегда, нечто однозначное. А то, что отравляющие и наркотические вещества монополистическим олигархам синтезировала и поставила НАУКА, что ракетное баллистическое оружие Гитлеру поставила НАУКА, что американский глобализм получил ядерное и генное оружие из рук НАУКИ, этих фактов подольчанам недостаточно, чтобы понять, что диалектика взаимодействия религии и науки существенно сложнее, чем схема, согласно которой религия возникает сама собой, из незнания, а наука только и делает, что взламывает мракобесие или, что наука только развивает, а религия только тормозит.

На самом же деле и продолжительная история феодализма, и нынешний реванш капитализма базируются именно на том, что существуют не только объективные законы революции, но и объективные законы контрреволюции, усвоенные продажными учеными. Одним из таких законов является мифологизация, т.е. алогизация сознания эксплуатируемых масс. И если спросить ученых о том, существуют ли, с точки зрения марксизма, средства, применение которых позволяет продлевать существование капитализма, наука ответит утвердительно и на первое место поставит не военные средства, а например, наркотики и, конечно же, религию.

Самое забавное состоит в том, что СЕГОДНЯ на глазах подольчан кардинально меняются учебники истории. Над их мифологизацией за умеренную плату трудятся те же ПРОФЕССОРА, которые еще доцентами опошляли эпоху Сталина в период хрущевщины. Иметь перед глазами современный наглый опыт насаждения религиозности в учебниках истории и не извлечь уроков, не понять реальную диалектику ПРОТИВОРЕЧИВОЙ роли науки и особенно НОСИТЕЛЕЙ научных “мантий” в становлении и укреплении религиозной формы незнания, может человек не только не понявший диалектики, но и лишенный навыков добросовестного анализа современных фактов, бьющих в глаза.

Сегодня лучшие платные умы западной науки - психологи и математики, химики и физики... работают над “конструированием” новых религиозных течений или, по крайней мере, “научных” теорий по образцу и подобию “теории относительности”, способных выполнить в сознании человека роль антилогического “вируса”.

Интересно, что сказали бы мои оппоненты, если бы прочли в моей статье следующие строчки о роли религиозного сознания, т.е. абстрактной субъективности, в деле смены способов производства. Древний мир, - считаю я, - который ничего еще не знал о праве субъекта, и все мировоззрение которого было по существу абстрактно, всеобщно, субстанционально, не мог, поэтому существовать без рабства. Христианско-германское мировоззрение противопоставило древнему миру как основной принцип абстрактную субъективность и поэтому - произвол, уход во внутренний мир, спиритуализм; но эта субъективность должна была, именно потому, что она была абстрактна, одностороння, тотчас же превратиться в свою противоположность и вместо свободы субъекта породить рабство субъекта. Абстрактный внутренний мир превратился в абстрактную внешнюю форму, в унижение и отчуждение человека, и первым последствием нового принципа было восстановление рабства в другой, менее отталкивающей, но потому и более лицемерной и бесчеловечной форме, в форме крепостного права. Уничтожение феодальной системы, политическая реформация, т.е. видимое признание разума и потому действительное завершение неразумия, по видимости уничтожило крепостное право, но в действительности сделало его только более бесчеловечным, более всеобщим.

Шапинов и Пихорович скажут, что им это не понятно и что надо излагать проще, как в словаре. Подольчане сказали бы, что это яркий образчик идеализма. Но меня спасает лишь то, что слова эти принадлежат материалисту Энгельсу, у которого я стараюсь научится диаматическому мышлению. Наиболее любознательным читателям, которые дочитают до этого места, я при личной встрече, конечно, сообщу, в какой работе Энгельса я нашел эти рассуждения, “а тебе, лысый...”, я этого не скажу. Шутка.

Ознакомившись с цитатой Энгельса, в которой предельно лаконично дается вариант описания единства субъективного и объективного в историческом процессе, рассмотрим краткую пародию на “материалистический” подход к истории в изложении подольской преступно-теоретической группировки.

Еще раз о соотношении науки, религии и истории
или яркий пример... тусклости.

Рассмотрим очередной пример, как из абстрактно-теоретического алогизма вытекает конкретно исторический абсурд. Приведем еще раз уже знакомую фразу и посмотрим, что из нее “следует”:

“...религиозное мракобесие, - пишут подольчане, - торжествует, когда наука останавливается в развитии или деградирует.

Ярким примером является средневековье. В это время развитие производительных сил привело к торжеству натурального хозяйства. Если в античные времена Галлия ввозила вино из Италии, а Италия потребляла египетский хлеб, то средневековые Франция и Италия производили эти и многие другие продукты сами. Следствием были феодальное раздробление передовых стран того времени и резкое сокращение торговли. В этих условиях началась деградация науки, так как раздробленные феодальные владения, в отличие от крупных рабовладельческих и капиталистических государств, не нуждались в достижениях науки и не имели возможности оплачивать серьезные научные работы. Отсюда торжество религии, которая действительно явилась серьезным тормозом для развития науки и которая вынуждена была постепенно отступить с развитием торговли и капиталистического производства, образованием национальных государств и развитием науки, как следствия”.

Подольчане утверждают - когда “наука останавливается в развитии”, тогда религия торжествует. Вроде бы логично. Но почему вдруг “останавливается наука”? Никогда не догадаетесь. Оказывается, по “логике” подольчан, причиной остановки и деградации науки является... “развитие производительных сил”, а следствием этого... “торжество натурального хозяйства... феодальное раздробление передовых стран того времени и резкое сокращение торговли”. Вот такой “материализм”.

По подольской “логике” получается, что во времена, когда Италия вывозила вино в Галлию, наука развивалась потому, что, во-первых, виноторговцы видимо оплачивали “серьезные научные работы”, а во-вторых, потому, что... “истина в вине”, и вывоз вин, естественно, в строгом соответствии с подольской “логикой, равен вывозу истин, которые попутно ломали рабовладельческое полибожие во имя торжества... феодального монобожия. Но что не сделает наука, которой хорошо платят, да еще и посредством вина приобщают к истине. Но, если оторваться от феодализма и спуститься в рыночную Россию, возникает маленькая неувязочка. Вина россияне стали пить больше, в том числе и итальянского, торговать стали больше, чем заниматься производством, а наука заметно хиреет. Может быть, дело в распространенности натурального самогоноварения. Никто ведь не утверждал, что истина в самогоне. Но неужели академическая наука эрефии тоже глушит самогон, в котором вместо истины одни градусы?

Из подольской “логики” вытекает довольно кощунственный вывод, что тот беспрецедентный и бесценный вклад, который сделали Маркс, Энгельс, Ленини, Сталин, Фрунзе, Макаренко в развитие общественных наук, в обличение мракобесия, они сделали... за хорошие “бабки” и благодаря развитой виноторговле.

Вот какая “веселая” история получается у подольчан. Развитие производительных сил привело к торжеству натурального хозяйства, а экономическая система называется, тем не менее, феодализмом, что означает наличие крупных династических землевладений. А откуда могла прийти феодальная раздробленность, как не в результате развала империи франков? А сколько веков формировалась империя франков на территории существенно превышавшей бывшую Западно-римскую империю? А как и до каких размеров должны были дорасти феоды в империи франков, чтобы их владельцы постепенно обособились в самостоятельные государства и долгие столетия СИЛОЙ отстаивали свой суверенитет? Над этими “мелочами” подольчане не задумываются.

Методологическая ошибка подольчан состоит в том, что они нарезают исторические отрезки времени в соответствии с теорией относительности, т.е. как заблагорассудится наблюдателю. Если близоруки, то сделают обобщение на историческом материале пятиминутной протяженности, а если дальнозорки, то годок-другой набросят. Захотят, ограничатся историей Подольска, а будет выгодно, присовокупят Италию, Галлию и Египет.

Они не знают, что Маркс для них открыл формационный подход к пониманию истории человечества, позволяющий не плутать в “трех соснах” исторических казусов, а выделять типичное, сущностное, не отрывая базис от надстройки, а надстройку от базиса, а прогресс от классовой борьбы, чтобы рассматривать формацию не по отдельным кусочкам, акцентируя внимание лишь на “фактиках”, удобных для подтасовки, а осмысливать формацию В ЕЕ ЦЕЛОСТНОСТИ и БОРЬБЕ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЕЙ.

Можно целый день изучать эмбрион человека, но с его помощью вы ничего не поймете в истории человечества.

Подольчане скрыли от себя, что крушение римской империи произошло не так, как в случае с Египтом, Ассирией, Урарту и т.д. Там упадок и гибель конкретной страны не сопровождались гибелью самого рабовладения. Крушение же римской империи есть последний акт истории классического рабовладения. Римская империя рухнула под воздействием внутреннего и внешнего нарождающегося ФЕОДАЛИЗМА, возникшего, прежде всего, в тех регионах, где во времена всех предшествующих веков рабовладения, господствовал родоплеменной строй и натуральный способ ведения хозяйства, но где производительные силы уже практически не уступали производительным силам римской империи, а качество и количество производимой продукции было достаточно для организации массовых походов превосходящих сил “варваров” на Рим.

Усвоив последние достижения рабовладельчески-христианского Рима в области развития производительных сил, достижения в базисе и в надстройке, “варварские” окраины Рима, МИНУЯ РАБОВЛАДЕНИЕ, вступили в стадию феодализма, обеспечив приоритет крупному феодальному землевладению над островками натурального хозяйства, воздвигнув по ВСЕЙ Европе массу крупных городов, из которых отдельные не уступали Риму, с беспрецедентным развитием ремесел, что и привело в относительно недалеком будущем к возникновению капитализма.

Диалектика состоит в том, что СОЗНАТЕЛЬНОЕ распространение ХРИСТИАНСТВА сыграло определяющую субъективную роль не только в крушении римской империи, а, прежде всего, в становлении феодализма. Святоши отлично поняли, как можно использовать в своих интересах рост производительных сил и, в отличие от феодалов, Ватикан, в период феодальных междоусобиц, многие века имел ВСЕМИРНОЕ влияние и несметные, по тем временам, сокровища.

Если сравнить всю совокупность достижений рабовладения как формации в области науки, техники, искусств, архитектуры, политики, дипломатии, международных отношений, военного дела с достижениями феодализма как формации, учитывая к тому же, что история феодализма (по времени) “короче” истории рабовладения, то превосходство феодализма над рабовладением станет очевидно и объяснить это с научной точки зрения можно только одним - превосходством феодальных производительных сил над рабовладельческими. Более того, если сравнить масштабы феодального империализма Моголов, Чингизидов, Португалии, Испании, Англии, Франции, России, то сравнение будет не в пользу масштабов империализма рабовладельческого Египта или Рима.

Так что, дорогие читатели, если подходить к истории диалектически, а не курпускулярно и не релятивистски, т.е. рассматривать явление в неразрывном единстве всех элементов его содержания от первого качественного скачка в развитии до “последнего”, а не вырывать из истории отдельные кусочки и спекулировать частностями, развитие производительных сил не может привести к “откату” истории назад. Иное дело, что в глазах мещан, которые не видят дальше собственного носа, всякое отступление от буржуазных критериев благополучия, а тем более необходимость лично производительно трудиться, означает регресс. С марксистской же точки зрения, развитие производительных сил общества, если понимать, что это такое, и есть синоним действительного прогресса во всех областях.

“Мертвые не кусаются”.

Чтобы упростить процесс идейного разгрома своего оппонента, подольчане, как и Морозов, шьют мне явно “расстрельную статью”, как это делали троцкисты по отношению к своим оппонентам в 30-е годы. Подольчане знают, что мертвые не полемизируют, а потому пишут: “Просто расизмом попахивает утверждение: “Современная жизнь племен джунглей Африки, пустынь Австралии, сельвы Бразилии и т.д. доказывает, что им практически неведомо творческое мышление.” А дальше как в анекдоте, в котором прапорщик, попавший “впросак” объясняет молодому солдату, что крокодилы, конечно, летают, “но нызенько-нызенько”. “Конечно, - пишут подольчане, - диалектический материализм они [первобытные люди, В.П.] не знают - слишком мал объем их знаний. Однако, выживая в местах своего обитания с теми орудиями труда, которыми они обладают, эти племена демонстрируют умение решать нестандартные задачи, проявляя таким образом творческое мышление”. В чем состоит их нестандартность и творчество в условиях борьбы за выживание, подольчане не сообщают. Видимо боятся, что не хватит бумаги для полного описания.

Между тем термин “выживание” обозначает как раз такой образ жизни этих племен в ХХI веке, который не позволяет им даже перевести дух, и все время жизни расходуется этими людьми лишь на то, чтобы подготовить себя к следующему раунду борьбы за сам факт существования, как это приходится делать большей части населения бывшего СССР, находящегося за Уралом, в Азии, Прибалтике, на Кавказе и на Украине. Микроминиатюрность творческого мышления в эпоху неолита подтверждается тем, что у некоторых племен Австралии, Азии, Америки, Африки набор орудий труда ЗА ПОСЛЕДНИЕ ДЕСЯТКИ ТЫСЯЧ ЛЕТ НЕ ПРЕТЕРПЕЛ НИКАКИХ ИЗМЕНЕНИЙ, и в третьем тысячелетии нашей эры они ходят с теми же каменными топорами и копьями, с которыми их предки ходили в третьем тысячелетии ДО нашей эры. О каком реальном творческом мышлении может идти речь?

Ради истины следует сказать, что не только аскетизм, но и материальные излишества не способствуют развитию мышления людей раннего неолита. Доступность пищи в некоторых климатических зонах Земли делает излишним творческое мышление, и племена, живущие в естественно плодородных условиях, большую часть времени посвящают... сну и перевариванию пищи. Отсутствие в их сознании диалектического материализма при сытом желудке исключало творческую работу мысли. За узость своего мировоззрения, за леность ума, за незнание политической карты мира, многим народам Африки пришлось расплачиваться несколькими сотнями лет работорговли и запредельным изнурительным трудом на галерах и американских плантациях.

Но нечистая совесть подольчан толкнула их на прямой обман читателей. Они пытаются скрыть, что вслед за словами: “Современная жизнь племен джунглей Африки, пустынь Австралии, сельвы Бразилии и т.д. доказывает, что им практически неведомо творческое мышление.”, которые подольчане приводят из моей работы, я пишу: “Но, как показала практика, в ХХ веке не существует знаний, которыми не мог бы овладеть молодой человек, ребенком взятый из первобытного племени и помещенный в современное учебное заведение. Т.е. мозг любого физиологически здорового туземца вполне пригоден для усвоения современных знаний, но он как бы законсервирован социальными условиями племени, лишен информации, необходимой для возникновения творческого, новаторского мышления”. Где же здесь намек на расизм? Даже враг народа, троцкист Ягода, отправивший на расстрел немало истинных коммунистов по ложному доносу троцкистов, прочитав эту фразу, с огорчением произнес бы: “Доносчики перестарались. Здесь расизм не “пришьешь”.

На фоне явного доносительства забавно выглядит подольская застенчивость. Цитируя меня, они пишут: “Просто неудобно читать такие строки: “Десятки тысяч лет человечество не совершенствовало средства производства, поскольку производимый продукт удовлетворял их текущие интересы.”. И “объясняют, как надо понимать историю первобытных племен: “Человечество непрерывно совершенствовало средства производства. За десятки тысяч лет, предшествовавших образованию классового общества, человечество выделилось из животного мира, а затем перешло от охоты, рыболовства и собирательства к земледелию и скотоводству, В ходе этого человек преодолел страх перед огнем и научился его использовать; научился изготовлять оружие для охоты и строить жилище; из диких растений вывел культурные и приручил многие виды животных; открыл получение металла из камня. Все это требовало большого напряжения ума. И двигал человеком интерес. Сначала он хотел защитить себя от опасных животных, а затем создать стабильную кормовую базу. Говорить можно только о медленном развитии”.

Действительно, всего-навсего каких-нибудь десятки тысяч лет с топором одного и того же “фасона”. Т.е. опять у подольчан крокодилы летают, только “нызенько-нызенько”. “Но это происходило из-за того, - вновь повторяют за мной мои опровергатели, - что борьба за существование не оставляла первобытному обществу свободного времени на изучение природы и выделение из своей среды, освобожденных от производительного труда исследователей. Именно поэтому классовые общества развивались быстрее первобытного”. А кто с этим спорит?

Читатель помнит, что абзацем выше подольчане утверждали, что “борьба за выживание” первобытных племен полна нестандартного творческого мышления, а несколькими строками ниже, они же пишут, что “борьба за существование не оставляет”, оказывается, первобытному человеку “свободного времени” на развитие исследовательских, т.е. творческих качеств в личности. Что я и хотел доказать в своей работе, с чем спорят и... тут же соглашаются подольчане. Только приведенные извивы “логики” подольчан называются не диалектическими, а БЕСПРИНЦИПНЫМИ и НЕДОБРОСОВЕСТНЫМИ.

Но и это еще не все. Марксизм, как известно, исходит из того, что “производительный труд” является непременным условием превращения обезьяны в человека, а подольчане, утверждают, что “классовые общества развивались быстрее первобытного” потому, что в них были люди, “свободные от производительного труда”. Видимо подольчане имеют ввиду высокое развитие феодалов, попов, чиновников, наемных солдат, дам полусвета и т.п.

Подольчане не усвоили учения классиков марксизма о производительном труде. Но эта тема слишком обширна и ее невозможно “впихнуть” в данную брошюру, не выкинув из нее диалектическое содержание. Здесь же достаточно сказать, что труд раба, производительный для рабовладельца, для самого раба он означает лишь вычет из времени его жизни и безвозвратную потерю калорий, что труд пролетария, производительный для капиталиста, для самого пролетария тоже означает лишь вычет из времени его жизни и безвозвратную потерю калорий. Говорить, что можно быть исследователем и быть свободным от производительного труда значит расписаться в полном непонимании учения марксизма по вопросу об умственном и физическом труде. Подольчане забыли, что производительным может быть и умственный, и физический труд, что умственный труд играет РЕШАЮЩУЮ роль в повышении производительности физического труда. Подольчане не знают, что угнетающее воздействие на творческую личность оказывает “ПОДНЕВОЛЬНЫЙ” и “НЕПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫЙ” труд, а “производительный” труд является источником удовлетворения потребностей здорового человека, условием формирования в нем новых потребностей и предпосылок для их удовлетворения.

Рассматривая развитие первобытного общества, подольчане, как всегда, забыли учесть действие закона скачкообразного развития формации. Между тем, совершив творческий скачок в процессе выделения из животного мира (прямохождение, использование рукотворных орудий труда, речи, музыкальных инструментов, наскальной живописи, ткачества), первобытные племена НА ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ объективно погрузились в рутину. Совершенствование орудий труда и накопление знаний о возможностях человека происходило столь медленно, что ТЫСЯЧЕЛЕТИЯМИ плененного человека предпочитали буквально СЪЕДАТЬ, а не выращивать с его помощью злаки, выделывать шкуры, тесать камни и т.д. Создав новые орудия труда и найдя более рациональный способ использования плененных людей, их владельцы получили свободное время для творческой, производительной ДЛЯ СЕБЯ работы, т.е. стали придумывать для рабов все более и более грандиозные стройки рабовладения. Т.е. как только люди случайно научились, как пишут подольчане, “добывать из камня металл”, то произошел скачок в развитии орудий труда, и примитивное поедание дармовой рабочей силы прекратилось. Произошел очередной, полный трагизма скачек в развитии производительных сил общества.

Подольчанам неведомо, что каждая формация включает в свой состав один или несколько СКАЧКОВ в развитии, перемежаемых ЭПОХАМИ рутины, т.е. относительно медленного, а порой и неимоверно медленного накопления количественного материала для очередного качественного скачка и, причем, далеко не однозначного, а именно диалектического. Однако, в конечном итоге, составляющая “кривая” этих скачков - восходящая “синусоида”, обильно политая кровью людей отказывающихся изучать диалектику настоящим образом.

Интерес и наука

“Нельзя согласиться с тем, - пишут подольчане, - что интерес мешает добросовестному научному мышлению. Напротив, классовый интерес пролетариата не мешал добросовестному научному мышлению Маркса. Интересы передовых классов - необходимое условие развития производства. А ускорение производства приводит к развитию науки. Открытие гелиоцентрической системы было следствием Великих Географических открытий и необходимостью ориентировки в океане. А Великие Географические открытия были следствием торговых интересов.

Развитие машинного производства в период становления капитализма привело к открытию законов механики. Английская буржуазная революция сопровождалась появлением Ньютона. А Великая Французская революция вызвала появление плеяды блестящих ученых (Карно, Лаплас и др.). Индустриализация, проведенная в интересах рабочего класса Советского Союза, привела к невиданному взлету советской науки.

В конце концов, действиями самых бескорыстных людей, таких как Спартак, Джордано Бруно, Марат, декабристы и классики марксизма-ленинизма, двигали интересы. Интересы угнетенных или передовых классов.

Другое дело, что интересы реакционных классов и деклассированных элементов тормозят развитие не только науки, но и всех областей жизни общества”.

Т.е. крокодилы опять летают.

Как всегда, подольчане начали “за здравие”, а в конце признали, что “интересы реакционных классов” - большие замедлители. Если бы подольчане были бы добросовестны и, следовательно, диалектичны, то они обратили бы внимание на то, что одно и то же явление, обозначаемое одним и тем же словом, “интерес”, и прогрессивно, и реакционно. Интерес буржуазии и при феодализме и при капитализме один и тот же - прибыль. Однако получается, что при феодализме интерес к прибыли прогрессивен, но тот же самый интерес к прибыли при капитализме, а тем более при диктатуре рабочего класса - реакционен. Следовательно, оппоненты, хотя и “со скрипом”, но признают наполовину мою правоту, признавая за интересом при определенных условиях способность к торможению развития “всех областей жизни общества”. Уже теплее. Можно считать доказанным, что интерес не только прогрессивен, но и реакционен.

Кроме того, подольчане даже не пытаются объяснить, почему, если так хорош социалистический и коммунистический ИНТЕРЕС, необходимо долго и тяжело бороться за соединение рабочего движения с коммунистической НАУКОЙ. Казалось бы, руководствуйтесь интересом пролетариата, тем более, что он всегда при пролетариате, и не мучайте себя 20 лет писанием “Капитала”, открытием объективных законов, ведением пропаганды и агитации с риском для свободы и жизни. Но подольчане не привыкли донимать себя вопросами.

Что же такое “интерес”? “Интерес” это латинское слово, содержание которого в иных языках, как и содержание большинства слов, складывалось исторически. В словарях, начиная с “Брокгауза и Ефрона” и до последнего “Советского энциклопедического словаря” есть несколько вариантов трактовки слова “интерес”, но все они оценивают явление “интерес”, как подольчане, непоследовательно положительно, не пытаясь раскрыть сущность самого феномена, обозначенного словом “интерес”, его соотношения с другими поведенческими мотивами.

В литературе слово “интерес” применяют для обозначения одной из форм мотивации деятельности человека. Краткое определение, данное К.Марксом, понятию “интерес” гласит, что “интерес по своей природе является слепым, не знающим меры, односторонним, одним словом - беззаконным природным инстинктом”. Особенно достается от Маркса частному интересу. “Само собой разумеется, - пишет Маркс, - что частный интерес не знает ни отечества, ни провинции, ни общего духа, ни даже местного патриотизма. Вопреки утверждению тех писателей фантазеров, которые хотят видеть в представительстве частных интересов идеальную романтику... такое представительство, напротив, уничтожает все естественные и духовные различия, ставя вместо их на пьедестал безнравственную, неразумную и бездушную абстракцию определенного материального предмета и определенного, рабски подчиненного ему сознания ”. Заметим, частный интерес есть рабское подчинение сознания безнравственной, бездушной абстракции материального предмета, т.е., прежде всего, деньгам.

На мой взгляд, слова Маркса можно понять только таким образом, что сущность интереса как формы мотивации состоит в абсолютно некритичном отношении субъекта (вольном и невольном) к степени постижения им материальных и духовных причин, побуждающих его к деятельности. Наиболее близко по смыслу понятие “интерес” примыкает к понятию, принятому в русском языке для обозначения алогичных мотивов: “каприз”, “делаю то, что первым пришло на ум” и т.п.

Но мои оппоненты привыкли давить противника не логикой, а количеством подписей, количеством цитат, поэтому их одной цитатой Маркса не убедишь. Что ж, процитируем еще и Энгельса (только бы у моих оппонентов хватило терпения прочесть):

“интерес по существу является субъективным, эгоистичным, частным интересом и как таковой представляет собой высшую точку германско-христианского принципа субъективности и разъединения. Возведение интереса в связующее начало человечества необходимо влечет за собой - пока интерес остается именно непосредственно субъективным, просто эгоистичным - всеобщую раздробленность, сосредоточение индивидов на самих себе, изолированность, превращение человечества в скопление взаимно отталкивающихся атомов; и это разъединение опять-таки является последним выводом из христианского принципа субъективности, завершением христианского миропорядка. Далее, пока продолжает существовать основная форма отчуждения, частная собственность, до тех пор интерес необходимо должен быть частным интересом и его господство должно проявляться как господство собственности. Уничтожение феодального рабства сделало “чистоган единственной связью между людьми”. Собственность - природное, бездушное начало, противостоящее человеческому, духовному началу - возводится благодаря этому на трон, и в конечном счете, чтобы завершить это отчуждение, деньги - отчужденная, пустая абстракция собственности, - делаются властелином мира. Человек перестал быть рабом человека и стал рабом вещи; извращение человеческих отношений завершено; рабство современного торгашеского мира - усовершенствованная, законченная, универсальная продажность - носит более бесчеловечный и всеобъемлющий характер, чем крепостное право феодального времени; проституция носит более безнравственный и более грубый характер, чем jus primae noctis [право первой брачной ночи, ВП]... Разложение человечества на массу изолированных, взаимно отталкивающихся атомов есть уже само по себе уничтожение всех корпоративных, национальных и вообще особых интересов и последняя необходимая ступень к свободному самообъединению человечества”.

Не трудно заметить, как нелицеприятно отзываются классики о “СУЩЕСТВЕ интереса” вообще и частного интереса в особенности. Но мои оппоненты не преминут указать, что Энгельс в приведенной цитате только один раз, вначале, ставит вопрос о СУЩЕСТВЕ интереса, а на протяжении всей этой огромной цитаты говорит о “частном интересе”. Но я и не ставлю цель убедить моих оппонентов. Я хочу, чтобы читатель задумался над СУЩНОСТЬЮ и НЕОДНОЗНАЧНОСТЬЮ интереса.

Но у каждого человека свой частный интерес, а поскольку человечество разделено и одновременно скооперировано по классовому признаку, постольку у каждого класса, соответственно, свой, частный классовый интерес, а интересы противоположных классов антагонистичны. Но все интересы ОБЪЕДИНЯЕТ одно, а именно, что интерес по своей природе это - минимально осмысленный мотив к деятельности, как говорил Маркс “слепой природный инстинкт” или, как говорил Энгельс, “интерес... представляет собой высшую точку... принципа субъективности и разъединения”.

Иными словами интерес не перестает быть “слепым природным инстинктом” даже если это пролетарский интерес, например, попросить у хозяина повысить зарплату, или выпить пива на работе, или незаметно сломать хозяйскую машину. К чему приводит царство интереса в пролетарской среде, хорошо показано в “Манифесте”. “Эта организация пролетариев в класс, и тем самым - в политическую партию, ЕЖЕМИНУТНО вновь РАЗРУШАЕТСЯ КОНКУРЕНЦИЕЙ МЕЖДУ САМИМИ РАБОЧИМИ”.

Для того, чтобы лучше постичь природу интереса, достаточно задаться вопросом: КАКОЕ НУЖНО ИМЕТЬ ОБРАЗОВАНИЕ, ДИПЛОМ, УБЕЖДЕНИЕ, ЧТОБЫ ИМЕТЬ ИНТЕРЕС?

Ясно, что интерес может возникнуть у любого человека - и у ребенка, и у бандита, и у алкоголика. Только специалист, высокий профессионал руководствуется в своей области не интересом, а точным НАУЧНЫМ знанием. Чем ниже квалификация индивида, тем меньше шансов, что в основе его действий лежит четкий научный расчет, а не частный интерес.

Потому-то Марксу и пришлось создавать научный коммунизм, что один только классовый интерес не способен обеспечить пролетариату победу над буржуазией. Сам же класс пролетариев, в силу обстоятельств, о которых и подольчане пишут как о неблагоприятных (отсутствие свободного времени), не способен выработать ничего кроме интереса, довольно слепого, в виде желания вырваться из ада наемного рабства, при практически полном непонимании, как это можно сделать.

Поэтому если оставить пролетариат наедине с его классовым интересом, то его борьба за реализацию пролетарских интересов будет вестись... вечно и без малейшего шанса на победу. В силу этого обстоятельства в своих работах я исхожу из существования высшей и низшей формы мотивации деятельности индивидов и целых классов. К числу НИЗШИХ, наиболее ПРИМИТИВНЫХ форм мотивации относится ИНТЕРЕС, к числу ВЫСШИХ, наиболее РАЗВИТЫХ форм мотивации деятельности относится научно обоснованная и подтвержденная ОБЩЕСТВЕННОЙ практикой идея или, иначе говоря, НАУЧНЫЙ УРОВЕНЬ ОБЩЕСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ, воплощенный в МАРКСИЗМЕ-ЛЕНИНИЗМЕ, еще не усвоенном массами.

Думаю, что даже подольчане согласятся со мной, если я скажу, что, судя по их писанию, они весьма высоко оценивают роль интереса в деле развития науки. По их мнению, гениальными творцами, в том числе и Марксом, и Сталиным двигал интерес. Правда, поскольку я точно знаю, что ни Маркс, ни Сталин, ни, тем более, Спартак, Ньютон, Карно, Лаплас, Марат ничего, относительно мотивов своей деятельности, лично сообщить подольчанам не могли, постольку я подольчанам на слово НЕ ВЕРЮ. Но я убедился, что сами подольчане руководствуются в своей деятельности, прежде всего, интересом, а не наукой.

Конечно, подольчане могут сослаться на то, что в работах классиков есть немало случаев апелляции именно к классовому интересу пролетариата. Но к чему еще прикажете апеллировать, когда марксизм еще не усвоен пролетариатом и борьба на основе интереса все равно приближает пролетариат к борьбе на основе науки, т.е. к победе. Сегодня тоже приходится ПОКА уповать на классовый интерес пролетариата, поскольку ведущие аналитики рабочего отдела МК РКРП и даже вся подольская теоретическая группировка не смогли подняться выше своих интересов.

Оппоненты предпочитают смеяться первыми.

Для меня содержание ответа подольчан, есть яркое подтверждение тому, что люди, сознание которых инфицировано самой примитивной формой мотивации, т.е. интересом, крайне агрессивно относятся к необходимости замены интереса научными знаниями.

Подольчане пишут: “Смешно утверждение, что диалектиком можно стать, только предварительно изучив все области науки. Конечно, расширение кругозора позволяет лучше понять диалектику. Несомненно, что. для создания диалектического метода необходимы энциклопедические знания, какими обладали Гегель, Маркс, Энгельс, Ленин.” Опять зеленые крокодильчики летают “нызенько-нызенько”. Подольчане сначала смеются, а потом... над собой. Насмеявшись вдоволь, они признали, что создание диалектики требует энциклопедических знаний. Опять тепло. Но не радуйтесь.

“Однако, - пишут дальше подольчане, - грош цена была бы открытию и разработке диалектического материализма, если бы овладеть этим методом могли бы только специалисты во всех областях науки, культуры, производства”. Подольчане, как только представят, что “в науке нет столбовой дороги и только тот, кто не страшась усталости, карабкается по ее каменистым склонам...”, как только прочтут, что “коммунистом можно стать только тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которое выработало человечество...”, так у них сразу настроение падает, и они начинают бороться за право называть себя диалектиками до того, как приобретут энциклопедические знания, хотя как раз этого и не следует делать, ибо в любой энциклопедии наряду с богатством хранятся завалы антинаучного хлама, расставленного платными профессорами в алфавитном, а не причинно-следственном порядке. Короче говоря, каждый житейски бывалый человек, или ребенок, читавший басню “Лисица и виноград” поймет, почему так восстают подольчане против необходимости овладения “знаниями всех тех богатств, которые выработаны человечеством”. Видимо не по зубам.

“Напротив, - продолжают подольчане, - диалектическая логика позволяет овладеть любой областью бытия (наукой, техникой, законами общественного развития). Диалектический и исторический материализм позволяют провести анализ текущей обстановки и использовать его для восстановления социализма. Поэтому нужно не изобретать велосипед, а овладевать марксизмом, изучая произведения титанов, и учиться применять полученные знания”.

Всего-то делов. Оказывается, овладеете произведениями титанов, а уж потом легко овладеете “знанием всех тех богатств, которые выработало человечество”. Подольчанам кажется, что освоить труды титанов, особенно диалектику им будет намного легче, чем “овладеть знанием всех тех богатств, которые выработало человечество”.

Они не поняли, что коммунисты взвалили на себя обузу действовать с целью практического переустройства жизни всего человечества на базе ВСЕХ ОБЪЕКТИВНЫХ ПРЕДПОСЫЛОК. Не поняв этого, подольчане предлагают коммунистам быть авангардом в преобразовании всего человечества без знаний ВСЕГО того, что необходимо для такого преобразования, начиная с любви и кончая освоением космоса. Подольчане, как было отмечено ранее, не понимали к моменту написания своего ответа, что борьба за общую образованность и есть важнейшая составляющая борьба за диалектическую образованность, что математика - частный случай диалектики, что, ИЗУЧИВ добросовестно математику, особенно высшую, вы уже ЧАСТИЧНО приобщились к диалектике. А для добротного знатока высшей математики нет особых проблем в постижении физики и химии, как частных случаев материализма. Изучая “Капитал” Маркса, вы фактически постигаете исторический материализм на примере одного из способов производства. И т.д.

Подольчане не заметили, что некоторые “вундеркинды” подростками заканчивают самые престижные технические институты и университеты. Но вся мировая практика не имеет НИ ОДНОГО случая, чтобы где-нибудь признали знатоком философии человека в возрасте, например, 25 лет. Не понимая этого, подольчане сначала предлагают усвоить диалектику, уверенные, что уж потом они все частные тайны мирозданья начнут щелкать, как семечки.

Следовательно, я предлагаю молодым людям двигаться от простого к сложному от общей образованности к диалектике, а подольчане предлагают двигаться от “совсем простого”, т.е. от диалектики к очень сложному, например, к арифметике или политике.

Подольчанам неведомо, что классики марксисзма-ленинизма не оставили после себя законченный труд под названием “Диалектический и исторический материализм”. Не успели. Поэтому, если строго следовать предписанию подольчан и их друзей по скандально известной группе, то все время уйдет на безуспешный поиск труда классиков под названием “Диалектический и исторический материализм”. Задача же, стоящая перед коммунистическим движением в том и состоит, чтобы создать труд с таким названием. А подольчане “со товарищи”, руководимые мелкими интересиками, как раз предлагают этого не делать, а изучать только “труды титанов”, забыв, что всех издательских усилий КПСС, в области организации изучения трудов классиков, оказалось трагически недостаточно.

Практика доказала, что совершенно недостаточно выпустить сто томов произведений классиков и организовать их формальное изучение. Говорить об овладении диалектикой можно лишь в том случае, если вы пойдете дальше своих предшественников и не только в теории, но и на практике. Иного не дано.

Состояние современного мирового коммунистического движения, его разобщенность и многопартийность на практике доказывает, что активные “левые”, бессистемно прочитывая произведения классиков на основе индивидуальной логики, идут... в разные партии и движения. И если не организовать правильно работу по развитию марксизма и не убедить нынешнюю молодежь, что только в РКРП осознают необходимость развития методологии классиков и потому ОСОЗНАННО двигаются вперед, к Победе, то наша партия медленно вымрет, как это происходит с КПРФ. Следовательно, без напряженнейшей творческой и добросовестной работы членов РКРП над фундаментальными и прикладными проблемами развития методологии в неразрывном единстве с организационной работой в РКРП и вне ее, произойдет то, что произошло с организацией РКРП в Подольске. Она тоже “усохнет”.

Июнь 2001
Написать
автору письмо
Ещё статьи
этого автора
Ещё статьи
на эту тему


Поделиться в соцсетях

Рейтинг@Mail.ru Rambler's Top100
Новости
К читателям
Свежий выпуск
Архив
Библиотека
Музыка
Видео
Наши товарищи
Ссылки
Контакты
Живой журнал
RSS-лента