О погромном оппортунизме
и некоторых вопросах стратегии рабочего движения
Как известно из сообщений СМИ, во многих странах ЕЭС в октябре и ноябре 2005 года мелкобуржуазные массы вымещали свою накопившуюся злобу и зависть на полицейских, автомобилях и витринах. В 2006 году достаточно крупные погромные действия имели место в Венгрии. В 2007 году в течение нескольких дней молодежь «бузила» в столице Дании, в Копенгагене, славившемся прежде образцовой провинциальностью. В РФ местные «погромщики» действуют несколько иначе. То напишут ночью нечто хулительное на храмах божьих, то разгромят кладбище, то обольют кислотой несколько десятков автомобилей, проколют несколько десятков покрышек или разобьют несколько яиц о фасад ненавистного посольства США. Особой бессмысленностью, пока, веет от символических «прорывов» активистов АКМ и НБП. Обычно на своих митингах они прорываются через милицейские «кордоны» сначала в одну сторону, а потом в том же месте, но в обратном направлении. Даже вожаки овечьих отар, настоящие козлы, не ведут своих подопечных такими бесплодными путями. Естественно, что самые бессмысленные и потому позорные сюжеты о «левых» обильно прокручиваются в СМИ.
Однако самое гнусное во всей PR-компании по поводу недавних погромных акций, имевших место во многих странах мира и в РФ, состоит в том, что дипломированные комментаторы, эти наёмные правдюки, кичащиеся своей приверженностью «свободе слова», озвучивают только то и так, что и как выгодно владельцам СМИ и, естественно, их «одноклассникам».
На обывателя выплескиваются гигабайты «видео», сила которых состоит в том, что они ни на миллиметр не приближают общественное сознание к постижению действительных причин, породивших эти бессмысленные погромы, а наоборот, провоцируют горячую, нигилистическую молодежь на ещё более бессмысленные акции сербского, украинского, грузинского или киргизского образцов.
Но и вся левая пресса высказалась по этому поводу крайне поверхностно, неадекватно блекло, так и не научившись проникать в сущность происходящего, извлекать поучительные уроки, разрабатывать действительно прорывные политтехнологии. Иными словами, если правая пресса обходит вопросы сущности происходящего в силу своей продажности, то левая пресса - в силу необученности пропагандистов, большинства левых «вождей» и журналистов. Более того, не будет преувеличением сказать: если бы во главе погромщиков стояли грамотные руководители, то бессмысленных погромов не было бы вовсе, а было бы кое-что другое, конструктивное.
До сих пор никто из левых не сказал, что причина всех этих и тысяч других погромов, которыми был так богат ХХ век, коренится в... частной собственности, и до тех пор, пока существует этот «экономический институт», массовые и систематически повторяющиеся погромы и погромища неизбежны.
Погромные акции вызывали и будут вызывать в обществе противоречивые реакции: с одной стороны, сочувствие погромщикам, а с другой стороны, их осуждение. Но один из парадоксов состоит в том, что этим погромщикам сочувствуют и «левые», и правые, а осуждают эти погромы... и левые, и правые.
Так, например, сегодня большинство правых мусульманского толка приветствуют эти погромы, а большинство правых христианского толка их осуждают. «Левые», сторонники стихийности в рабочем движении, «левые» авантюристы сочувствуют погромной активности масс, а левые, стоящие на позициях научного мировоззрения осуждают, прежде всего, провокаторов погромных действий, среди которых немало «молодежи» с седыми гениталиями.
К сожалению, многие не понимают, что мир в очередной раз столкнулся с разновидностью гапоновщины, чуть более продуманной и организованной, чем в России 1905 г. Продуманность эта направлена на то, чтобы активность протестующих не переросла во что-то более содержательное и результативное, чтобы эти шумные дни всегда венчались ничем, трансформируясь в некую ежегодную европейскую традицию, напоминающую поведение английских и итальянских футбольных болельщиков, весеннее обострение у людей с неуравновешенной психикой.
Тем не менее, участившиеся погромы поколебали миф о западной цивилизованности, незлобливой и независтливой европейской ментальности. Всё более развенчивается некогда господствовавший в российской демократической прессе тезис о том, что зависть генетически отсутствует в ментальности коренных европейцев.
Однако дело обстоит как раз наоборот. Материальные жертвы стран Западной Европы от последних погромов, большинство участников которых не были генетическими европейцами, не идут ни в какое сравнение с материальными потерями стран Европы от агрессивности собственного населения, например, в первую и вторую мировые войны. В борьбе за право грабить африканские и азиатские колонии, как это ни глупо, но именно на территории Европы, руками европейцев было безжалостно уничтожено беспрецедентное количество материальных ценностей. Эти войны представляют собой ярчайшую иллюстрацию уровня развитости зависти в западной психике. Ни одни народы в истории человечества не устраивали на своей территории такие бойни из-за колоний, какие устроили европейцы, завидуя друг другу. Причем, в первые дни войны рядовые европейцы всех стран буквально поперли на первую всеевропейскую бойню под звуки оркестров и восторженные вопли экзальтированных женщин. Поэтому и нынешние погромы - типичное европейское явление, поскольку ведутся, к сожалению, лишь в силу руководящих указаний желудка и бессмысленных эмоций. Переехав в Европу, большинство молодых азиатов и африканцев быстро усвоили сущность европейской ментальности, фактически заразились ею.
В тех же районах Африки и Азии, до которых европейцы так и не смогли добраться, африканцы до сих пор живут беспогромно. Вспомним, хотя бы жителей буша или Бутана. Но если там появится что-либо выгодное для европейцев, то даже буддисты схлестнутся в братоубийстве. В Африке нет и не было аналогов Ковентри, Дрездену, Хатыни, Сталинграду. Всё, разрушенное, например, в Сомали, Конго, Либерии и т.д. - разрушено производными от европейской цивилизованности. Даже руины Карфагена - дело рук европейцев. Разве сравнишь потери Ирака от правления Саддама Хусейна с людскими и материальными потерями иракцев от натовского «правления». Не азиаты с африканцами изобрели атомную бомбу и испепелили Хиросиму. Для этого много и по-европейски потрудился Эйнштейн. Даже Иран и тот не оригинален в этом вопросе. Поэтому есть все основания утверждать, что поведение современных европейских погромщиков есть миниатюризированная, но сугубо европейская манера «борьбы», которая, как всегда, должна была закончиться горой обгоревшего мусора, битого стекла и физиономий.
Кроме того, нельзя забывать, что именно в Европе все рыночные «революции» прошли под погромным лозунгом переграбежа. Молодая буржуазия Англии и Франции (где ещё более наглядно, чем в Англии, под пение «Марсельезы») отняла землю у грабителей-аристократов, и… поделила её между собой. Поэтому нет ни малейшего повода удивляться тому, что все современные случаи выражения молодёжной формы недовольства по поводу социально-экономического устройства европейских стран, неизменно выливаются в мстительное разрушение витрин, машин, банкоматов и т.п. Даже степенные киргизы, решившие порвать с советским наследием дружбы народов, прочими коммунистическими «нелепицами» и войти в лоно западной демократии, ознаменовали этот исторический поворот беспрецедентными в истории киргизского народа демократическими погромами, не уступавшим ни парижским, ни нью-йоркским, ни лос-анжелеским.
В 1991 году, по примеру буржуазной Европы, демократы РФ тоже решительно ОТНЯЛИ заводы и землю у трудового народа через ваучеризацию, «залоговые аукционы», «рейдерство» и ПОДЕЛИЛИ всё это между собой.
Но, если мы вспомним опыт Великой Октябрьской Революции, то заметим, что поведение пролетарских и солдатских масс России коренным образом отличалось от европейских революций, в ходе которых и осуществлялся лозунг всех, известных истории, организованных преступных группировок: «Отнять и поделить».
При всей своей внешней «недообразованности», пролетариат России без колебаний принял лозунг НАЦИОНАЛИЗАЦИИ ВСЕХ БОГАТСТВ России. Осуществляя при помощи своей коммунистической партии политическую диктатуру, пролетариат сделал собственником не себя, как это сделали демократы в современной России, а всех людей в равной мере, независимо от их пола и возраста. Даже крестьяне России согласились с большевистской политикой национализации земли. Если бы было иначе, то пролетарское меньшинство России никогда бы не удержалось у власти в ходе иностранной военной интервенции и белогвардейского мятежа.
Таким образом, можно утверждать, что очень многим народам мира желание пограбить и поделить менее свойственно, чем европейцам. И России, и Индии, и Африке, и аборигенам Австралии и индейцам Америки тысячелетиями была присуща общинность, особенно в вопросах землевладения. Но это не потому, что таков генотип азиатов и африканцев, а европейцы иначе сделаны. Просто, рыночная экономика и, следовательно, рыночная «философия» раньше, чем в других регионах, стала всеобъемлющей именно на Европейском континенте, и именно это изуродовало общественную психологию населения Запада в большей мере, чем населения других регионов. Поэтому, то что азиаты и африканцы, оказавшись на территории Европы, повели себя в XXI веке как типичные европейцы, вполне закономерно. Дурной пример - заразителен.
Более того, богатство Запада долгое время прирастало его грабительской политикой и работорговлей. Т.е. азиатские и африканские народы по своей роли в деле роста материальной роскоши Запада, более коренные жители Запада, чем бриты, бургундцы или баварцы. Но на протяжении веков через контакты с европейцами они приобщились не столько к чудесам технического прогресса, сколько к зверствам и воровству. Иными словами, вот уже несколько веков подряд Европа обжирается колониальными ананасами, бананами, манго и папайя, арахисом, упивается кофе и какао, украшается золотом, алмазами и перьями страусов, краденными «на бедном Юге» и, казалось бы, действительно, о какой зависти можно вести речь, когда от алмазных серег уши богатых северян оттягиваются до плеч.
На словах коренные европейцы уже признали свою колониальную вину перед народами этих стран и разрешили массовую миграцию в Европу, цинично объявив это формой извинения за неудобства, причиненные веками колонизации и работорговли. Хотя, на самом деле, вместо того, чтобы насильно вывозить рабов, европейские предприниматели догадались методом поощрения голода в Африке и Азии разрешить дешевым восточным и южным рабам за свой счёт приезжать ишачить в Европу.
Показательно, что в последние три десятилетия европейское экономическое чудо набирало проценты роста ВВП именно в меру притока дешевой рабочей силы с «бедного юга». И эта несуразность, несправедливость постепенно доходит до сознания самого отсталого африканца. Ему не нравится ощущать себя вкладчиком пирамиды МММ или ПИФа. Но и выступление, например, венгерской молодежи в 2006 г., преподнесенное СМИ, как выступление правой молодёжной оппозиции против левого правительства, недалеко ушло по своим мотивам от выступления африканцев в Париже. Будапештские события, в большей мере, являются выступлением молодежи против традиционно лживой политики любого правительства в условиях рыночной демократии, как бы не называли себя члены правительства, социалистами или демократами. Молодые венгры, так же тупо, как и их украинские и грузинские сверстники, бились о ещё более тупую демократическую полицию. Они жгли автомобили, но они тоже, как и африканцы в Париже выступили против того, чтобы правительство могло им безоглядно врать. Теперь правительство будет им врать с оглядкой, а полиции платить больше.
Противники большевизма частенько спекулируют на пушкинском изречении: «Страшен бессмысленный русский бунт», якобы дискредитирующий большевистскую революцию в России. До сих пор враги большевизма не поняли, что Пушкин имел в виду «страшность» исключительно бессмысленного бунта и всей своей деятельностью стремился поднять уровень просвещенности народа России до необходимой высоты, чтобы борьба русского народа против скотства крепостного рабовладения вышла за рамки европейских традиций бессмысленного бунта, заменявшего одну форму эксплуатации человека человеком, другой формой его эксплуатации.
Историческая практика России показала, что у ленинской партии большевиков именно такая, глубоко осмысленная стратегия перерастания бессмысленного бунта февральской буржуазной революции в революцию коммунистического созидания - была. Ясно, что у современных французских, венгерских, датских, кондопожских, «энбепешных» или других кладбищенских погромщиков никакой послепогромной стратегии нет, и потому НИЧЕГО, кроме дискредитации идеи борьбы трудящихся за свои социальные права, эти погромы в себе не несут.
Некоторые скажут, что эта борьба не пропадет даром, что она даёт массам определенный опыт совместных действий, превращаясь в субъективный фактор будущей политической победы. Однако, в рассмотренных конкретных случаях, это не так. Никакого опыта, кроме освоения массами примитивной «технологии» одиночек-поджигателей бессловесных легковых машин или надгробий, в этих погромах нет. Складывается впечатление, что руководят подобными восстаниями преимущественно пироманы, для которых поджоги - всё, а конечная цель - ничто.
Важно понять, что все случаи выпуска «пара» социального недовольства лишь дезорганизуют трудящиеся массы. Каждый погром, каждый теракт дает правительству, олигархам, обывателям моральное право говорить о росте экстремизма в обществе, о необходимости укреплять полицейскую машину, устанавливать тотальный контроль за КАЖДЫМ индивидом и, следовательно, поддерживать «мускулы» репрессивной демократической машины в постоянно наращиваемом режиме. Более того, каждая милицейская физиономия, пролетарско-крестьянская по происхождению, но побитая молодыми пролетариями в ходе бессмысленных погромов, из пассивной сторожевой шавки, превращается в мстительного питбуля, что особенно радует олигархов. Они с удовольствием гоняют сонную полицию под свист и плевки толпы, под град камней и бутылок с бензином, чтобы воспитать из них остервенелых активных бойцовских собак. Эти погромы дают повод властвующей элите повышать налоги и за счет народа содержать постоянно возрастающую силу, удерживающую народ в рамках, удобных для работодателей.
Существенное отличие революционных выступлений русских пролетариев в 1905 году от совершено бессмысленных, например, парижских 2005 г. или будапештских 2006 г., состоит в том, что первые создали в ходе борьбы прообраз максимально демократической формы власти - Советы рабочих, признали руководящую и идеологическую роль первых большевиков, а вторые действовали вообще ни над чем глубоко не задумываясь. По европейски.
В ходе Октябрьской революции пролетариат не гильотинировал буржуазию, а использовал её, например, на расчистке снега и ещё более производительно позднее, в рамках НЭП. Пролетарии России боролись не столько за свержение власти конкретного царя или премьер-министра, сколько за установление диктатуры пролетариата в России. Современные погромщики не ставят вопрос столь же стратегично. Они пытаются методами мелкого вандализма, вынудить буржуазию поделиться с погромщиками частью власти и прелестей сытой буржуазной жизни. Особенно умиляют многочисленные заявления политологов о том, что причина массовых выступлений кроется в безработице, т.е. в неспособности буржуазии заставить работать на себя всех молодых выходцев из стран «третьего мира».
В этом смысле показательно, что накануне погромов во Франции прошла крупная и «успешная» забастовка. Оппортунистически настроенные пролетарские массы в очередной раз выклянчили себе законную подачку, которая, по мнению бастовавших, компенсировала им потери от инфляции. Как говорится, блажен, кто верует. Но выходцы из бывших французских колоний, в основной своей массе безработные, или нелегально трудящиеся, понимают, что легальные пролетарии не выступят в защиту прав нелегальных пролетариев, поэтому призыв отомстить всему французскому легальному обществу за его бесчеловечность нашел, в прямом смысле слова, горящий отклик в среде новых французских отверженных.
Однако даже такая близость во времени массовых погромов и «победы» французских трудящихся в экономической борьбе, пока, не убедила сторонников экономической борьбы в её реакционности. Современных оппортунистов не смутило даже то обстоятельство, что после повышения зарплаты французские пролетарии встали на сторону своего правительства, осуждая бескультурье пролетариев-азиатов. И опять лозунг, способный привести пролетариев к действительной победе: «Пролетарии всех стран, объединяйтесь!», был отложен генетическими пролетариями Франции до полного разгрома движения пришлых пролетариев, поставленных или поставивших себя (в глазах французских обывателей) на одну «полку» с провокаторами и дураками.
