Стратегия... в стакане воды

Одно из затруднений, порой возникающее и перед пропагандистом, и перед его аудиторией состоит в несовместимости терминологии. Дело в том, что каждый термин может быть использован и понят в строго научном или обыденном смысле. Хуже, когда, независимо от уровня подготовки аудитории, сами пропагандисты владеют лишь обыденным уровнем научной терминологии, как это, например, случилось с пропагандистами «революционной стратегии борьбы» (РСБ) в газете «Мысль» и в некоторых других малотиражных изданиях, где, с лёгкой руки Крючкова, замелькали материалы, обильно сдобренные словом «стратегия».

То обстоятельство, что члены партии задумались над стратегией, само по себе, замечательно. Но, когда некоторые из них начинают жаловаться на требовательное отношение основной массы делегатов съезда и вообще членов партии к содержанию РСБ, становится ясно, что в данном случае мы имеем дело с субъектами, не ведающими об объективных законах формирования общественного сознания.

Разумеется, любому автору приятно получить массовое признание своих личных заслуг сразу, большими порциями после первой публикации, а, тем более, если инициативные товарищи немедленно воплотят пожелание теоретика в практические дела.

Но в реальной жизни такое происходит редко. Даже гениальному Марксу не удалось при жизни завоевать всеобщего признания, а тем более, осуществить на практике пролетарскую революцию, хотя он разбирался в вопросах революционной стратегии лучше многих наших современников.

В науке и политике массовое признание не выпросишь, сколько не скули. Массы признают, усвоят и реализуют на практике лишь ту стратегию, тем более революционную, которая объективно является стратегией, а не маниловщиной или хлестаковщиной, причем, не по команде «партийного руководства», а по мере созревания объективных факторов.

Одна из причин пассивности современного российского пролетариата, изрядно замордованного рыночной экономикой, в том и состоит, что современные политические партии до сих пор не предложили ему внятной и конкретной современной стратегической концепции борьбы за выход из создавшегося положения, содержание которой выглядело бы так же УБЕДИТЕЛЬНО, как, в своё время, труды Ленина и Сталина. Многочисленные коммунистические партии разработали свои программы, ориентированные в разной мере на вторую Программу РКП(б), приняли их на учредительных съездах, периодически вносят поправки, а массы, если и занимаются политической деятельностью, то, как говорится, в меру своей испорченности. Сегодня нет ни одной политической партии, к которой современный промышленный пролетариат относился бы как к своей родной. Тому есть некоторые субъективные причины.

Например, в одной из листовок, выпущенных в текущем году Агитпропом МК РКРП-РПК, приводится лаконичный список основных претензий к буржуазному режиму, перечень важнейших мер, осуществляемых «сразу после установления советской власти» и «важнейших задач в последующем». Единственное обещание, делающее эту листовку современной, гласит, что каждой семье «в последующем» она гарантирует… «выделенную линию интернета», хотя, в остальном, повторяет содержание листовок Анпилова, выпущенных лет десять тому назад. Строго говоря, за все десять лет, коммунистические партии не удосужились выпустить к своим программам развернутые объяснения того, как они собираются обеспечить выполнение этих многочисленных и, во многом, правильных пунктов.

Как показывает всемирный опыт, кадровые рабочие в основной своей массе и по своему психотипу таковы, что для перехода к действию, тем более политическому, им требуется предметное, конкретное, абсолютно ПОНЯТНОЕ объяснение необходимости действия, т.е. сложные теоретические положения, во-первых, должны быть глубоко поняты самим пропагандистом и, во-вторых, преобразованы в безусловно доступные для сознания рабочего истины. Образно говоря, кто ясно мыслит, тот излагает свои мысли понятным языком. Но именно эта двоякая задача (ясно мыслить и ясно говорить), оказалась «не по зубам» современной интеллигенции вообще и авторам РСБ, в частности.

Современные же профессиональные рабочие - люди с достаточно зауженным политическим кругозором, изнуренные тяжелым низкооплачиваемым трудом, мыслят предметно и конкретно, поскольку привыкли получать от руководителей производства абсолютно конкретные задания, обеспеченные документально, технологически и материально.

Более того, пролетарий привык видеть и одновременно ненавидеть в своем надменном менеджере субъекта с более высокой, чем у самого пролетария, профессиональной подготовкой. Когда же практик-работяга слышит обыденную политическую «трескотню» шумливого партийного пропагандиста, «сеющего» звонкие р-р-еволюционные фразы и общие неконкретные лозунги, то рабочие видят в таком пропагандисте-обличителе, в лучшем случае, ровню, а чаще, кукольного Петрушку, но не авторитетного, да еще и уважаемого руководителя. Иными словами, современный рабочий не пойдет за партией, в кадровом составе которой он НЕ видит ПРОФЕССИОНАЛОВ-мыслителй, искренне вставших на сторону эксплуатируемых.

Анализ показывает, что все писания Крючкова на тему РСБ представляют собой поверхностные звонкие призывы, не содержащие в себе ничего конкретного, что опиралось бы на объективные предпосылки и намекало на политическую «технологию», на объективные законы победы в борьбе.

Творения самого Крючкова насыщены цитатами из трудов Ленина и ссылками на то, что Ленин, якобы, «учил действовать так, как это делаем именно мы». Такой прием применяется обычно, когда авторы сознают слабость своих собственных логических построений. Между тем, партийная организация должна работать так, чтобы сами рабочие сказали партии: «Мы на практике убедились в вашей компетентности. Что делать?».

То, что Ленин гений, подтверждено, прежде всего, практикой. Это признают даже демократы и доказывать пролетариям то, что Ленин разбирался в актуальных и общих вопросах стратегии, значит ломиться в открытую дверь. Чтобы рабочие, а тем более интеллигенты признали коммуниста авторитетным лидером, он должен не только цитировать классиков, а уметь формулировать стратегические задачи как таковые, масштабно и детально, созвучно объективным и субъективным предпосылкам современности, уровню организованности рабочего класса в данный момент и совершенствовать эту организованность в свете предстоящих задач.

Ленин и Сталин потому и выполнили свою руководящую миссию в партии и обществе, что не только и не столько цитировали предшественников, труды которых, действительно, знали в совершенстве, сколько творчески развивали и применяли диаматику к коренным проблемам современности в конкретной обстановке начала ХХ века.

Крючков же расписывается в собственной политической близорукости и методологической безграмотности, обрушиваясь на ЦК РКРП-РПК и съезд партии с обвинениями в нежелании и неумении осуществлять РСБ. Во-первых, такой подход доказывает, что Крючков или не был способен трезво оценить партию, с которой собрался объединиться, или заранее планировал создание своей платформы в объединенной партии, а во-вторых, Крючков «забыл», что его познания в области РСБ и его политическая практика чуть не привели РПК (возглавляемую им в течении многих лет) к полному исчезновению во многих регионах РФ. Да и в Московском регионе дела всегда обстояли не блестяще.

Ничем иным, кроме как хронически плачевным положением с кадрами (которые, как известно, решают всё) нельзя объяснить появление в 90-х годах прошлого века в газете «Мысль» статьи под названием «И один в поле воин» , которая спустя много лет, уже в нынешнем веке была опубликована еще раз в №7(242) за 2004 г. со странным разъяснением к названию: «Что делать члену партии-одиночке» . Член коммунистической партии - одиночка - это звучит! Статья рассчитана на то, что член партии будет десятилетиями работать в одиночестве в своём городе, районе, области.

Между тем, если член партии коммунистов компетентен, тогда он за короткий срок найдет себе единомышленников и сочувствующих. Если он не компетентен, то он, действительно, обречен быть одиночкой, сколько бы экземпляров газеты «Мысль» он не распространил. Что и подтверждено многолетней практикой РПК.

Поэтому, сколь обильно не цитировал бы Крючков труды Ленина, этого совершенно недостаточно для того, чтобы партийцы и рабочие начали бы относиться к нему не как к рядовому оппозиционеру, а как к авторитетному специалисту, т.е. с пониманием и доверием. Рабочим нужен лидер-современник, не только цитирующий, но и УМЕЮЩИЙ доказательно и оригинально ответить теоретически, пропагандистски и организаторски на коренные вызовы современности.

В некоторых публикациях Крючков сетует на то, что ЦК РКРП-РПК не обеспечил должной явки идеологических активистов партии на научно-практическую конференцию по вопросам РСБ. Крючков не понимает, что научно-практические конференции срываются не тогда, когда ЦК не «сгоняет» участников на конференцию, подобно тому, как старшина в армии загоняет солдат на лекцию о теории относительности, а тогда, прежде всего, когда проблема конференции раскрыта инициатором примитивно и ни у кого не возникает желания поучаствовать в обсуждении «сырого» вопроса.

Во времена Ленина и Сталина конференции собирались тогда, когда становилось совершенно ясно, что в партии сложились диаметрально противоположные, основательно разработанные точки зрения и партийная общественность жаждет разобраться в ситуации и в проблеме при помощи «первоисточников».

На момент проведения научно-практической конференции Крючков занимал в партии столь значительный пост, что был обязан представить, прежде всего, в ЦК подробную и всесторонне обоснованную концепцию РСБ, если она действительно существовала.

Прежде чем созывать конференцию, тратить время и деньги членов партии, необходимо было не только лично убедится в самом факте наличии достаточного количества специалистов-теоретиков по вопросам РСБ, но и выяснить предварительно их мнение относительно качества предложенной для обсуждения концепции.

О каком широком участии членов, например, московской организации в конференции может вестись речь, если Крючков сделал все от него зависящее, чтобы орган МК РКРП-РПК, газета «Рабочая правда», фактически прекратила свое существование, а внутри городской партийной организации мобилизовал и сплотил вокруг себя всех наиболее недисциплинированных членов партии для борьбы с сопредседателем Бюро МК и секретарем по идеологии. Теперь Крючков методами «перерегистрации» пытается избавиться от «мавров», исполнителей своей разрушительной внутрипартийной «стратегии».

Нет сомнения, что, если бы «концепция» РСБ содержала в себе достаточное количество революционного, стратегического конструктива необходимой научной глубины, то от желающих пойти вслед за Крючковым не было бы отбоя.

На самом же деле проходит год за годом, месяц за месяцем, газета «Мысль» из номера в номер свободно критикует «режим» за реакционность, руководство КПРФ (а теперь и РКРП-РПК) за нежелание осуществлять РСБ, а число сторонников и исполнителей «стратегических» предначертаний Крючкова сокращается, хотя количество странных «политических узников режима» множится.

В то же время современный российский пролетариат стихийно сопротивляется режиму даже без руководящих подсказок со стороны автора РСБ. Последние несколько месяцев шахтёры, учителя, «чернобыльцы» в различных регионах периодически организуют многодневные голодовки, серьёзно жертвуя здоровьем и жизнью. Ученые подмосковных Академгородков, учителя, «чернобыльцы» ежегодно по собственной инициативе совершают протестные «походы на Москву». Т.е. люди зачастую уже ставят «на кон» своё «свободное» время, здоровье, саму жизнь, сопротивляясь тирании предпринимателей, но не желают подключаться к РСБ, во-первых, потому, что её авторы никудышные пропагандисты собственных идей, а во-вторых, никудышные организаторы, выпускающие весь свой «революционный» пар в свисток мелкой митинговщины и внутрипартийной спекулятивной полемики. Выступая за РСБ на словах, на деле крючковская платформа лишь плетется в хвосте инициатив режима и задним числом реагирует на уже свершившиеся факты очередного наступления буржуазии на материальные и духовные права трудящихся.

Как показывает всемирно исторический опыт, пролетарские массы позволят организовать и поднять себя на решительную борьбу не раньше, чем, с одной стороны, их «допекут» невыносимые условия быта, а, с другой стороны, когда грамотный и опытный пропагандист просветит и убедит их в том, что час революционного стратегического выступления настал и для успеха созрели все предпосылки.

Когда, например, нарождающаяся французская буржуазная интеллигенция убедила французский пролетариат в том, что причиной его страданий является феодальная аристократия, то буржуазия получила (в лице городских пролетариев) массовую силу, сыгравшую важнейшую роль в деле свержения власти сословной аристократии.

Когда большевистские агитаторы созрели настолько, что помогли пролетариям по-настоящему разобраться в рыночной сути «русско-японской» и первой мировой войн, в причинах страданий миллионов россиян, в наличии конкретных путей выхода из катастрофической ситуации, то российский рабочий класс несколько десятилетий демонстрировал образцы революционного героизма и инициативы в борьбе с монархией и буржуазией, образцы политической активности, самоорганизации, трудового энтузиазма Великих починов и т.д.

Коренные повороты в истории происходят тогда, когда в движение приходят значительные массы трудящихся, а не коммунисты одиночки. Даже контрреволюционная стратегия воплощается в жизнь лишь постольку, поскольку её осуществляют массы. К тому же авторами РСБ упускается из вида, что соотношение революционности и контрреволюционности не так примитивно, как это они себе представляют. Всякая революция автоматически предполагает контрреволюцию, а всякая контрреволюция, своими трагедиями, сильнее и ярче любой пропаганды показывает людям ценность революции, тем более, коммунистической.

Кроме того, и революция, и контрреволюция это качественные скачки в социальном развитии или загнивании общества, и в этом тождество всех действительно стратегических социальных переворотов и универсальных законов, одинаково применимых и для революции, и для контрреволюции, которые, следовательно, необходимо знать абсолютно конкретно. Например, закон концентрации сил на направлении главного удара.

При отсутствии исчерпывающего понимания различия между стратегией контрреволюции и революции, все опять получится, как у Горбачева, приведшего рабочий класс СССР (через митинговщину под лозунгом: «Больше социализма») к торжеству... капитализма. Подавляющее большинство советских людей в годы «перестройки» были заворожены политической трескотней Горбачева и Ельцина, а члены КПСС, в том числе и «Марксистской платформы в КПСС», в руководстве которой состоял и Крючков, и троцкист Бузгалин, негромко подпевали Горбачеву и Яковлеву в их антисталинской пропаганде. Да и сегодня опубликованные фрагменты РСБ вызывают ощущение, что большая часть конкретных пунктиков этой стратегии списаны со сценария кинофильма «Красные дьяволята» а не из работы Ленина, например, «Марксизм и восстание» (См.: Мысль №11(246) с.4, «Комсомольская республика - 2», в которой рассказывается, как надо действовать «революционно», чтобы никто из местных жителей даже не заметил, что под боком у них молодые коммунисты совершают героические деяния).

Массовые выступления советских шахтеров против КПСС в конце 80-х годов уже тогда содержали в себе элемент революционности, поскольку массы и, прежде всего, пролетарские, свергали безусловно обуржуазившуюся, предавшую их партию, власть в которой уже захватили беспробудные контрреволюционеры типа Яковлева, Шеварднадзе, Ельцина (и даже подлее). В этом исторический оптимизм данной трагедии.

И революция, и контрреволюция свершаются массами, овладевшими концепцией, которая, будучи доведенной до уровня теории, уже в силу одного лишь этого обстоятельства, т.е. по определению, может быть только стратегической. Полноценная, научно обоснованная теория всегда стратегична. Но, если революционная теория определяет стратегию созидания в любой сфере общественной практики то реакционная теория определяет стратегию разрушения на долгие годы, порой, получая довольно широкую, хотя и временную поддержку со стороны «вандейцев».

Однако, по общему правилу, между возникновением (даже гениальной) теоретической концепции, её массовым признанием и практическим воплощением в жизнь лежит относительно длительный период под названием борьба (теоретическая и практическая) . В частности, демократам, чтобы с помощью ЦРУ подвести народы СССР в идее «перестройки» пришлось зудеть, нудеть на разных «голосах» Европы и США четверть века. Практика же «экономических реформ» привела к тому, что всего через четыре года, т.е. уже в 1993 году, демократам пришлось расстрелять в центре Москвы из танковых пушек сотни людей, несогласных с курсом на капитализацию страны. Количество и качество несогласных за годы, прошедшие после расстрела возросло. Они уже не пойдут на авантюру, а будут искать надежные пути избавления страны от гибели.

Победа в борьбе суждена тому, кто обладает необходимым уровнем научной и организаторской подготовки, а не одной лишь «р-р-революционностью».

Многократно доказано, что, в той партии, в которой более умело и энергично осуществляется научна работа, пропаганда и организационные мероприятия, там стремительно растёт массовое признание и энергичное воплощение на практике теоретической концепции революции. А массового признания концепции невозможно добиться усилиями одного теоретика. Нужна ПАРТИЯ единомышленников, пропагандистов и организаторов.

Если же «теоретик-одиночка» поднимает скулёж на страницах партийной и, тем более, «непартийной» печати, обвиняя организацию и её руководство в нежелании действовать в русле невнятных заклинаний автора РСБ, если он вместо укрепления объединившейся партии призывает к созданию платформы, то становится очевидным, что мы имеем дело, как минимум, с беспринципным скандалистом, не обладающим ни необходимыми знаниями, ни практическими навыками, ни психологической устойчивостью, необходимой для настоящего революционера-стратега.

Ознакомившись с содержанием публикаций Крючкова по поводу РСБ, невозможно не прийти к выводу, что авторы, заведшие разговор о стратегии и обвинившие товарищей в нежелании решать стратегические задачи, по меньшей мере, не знакомы с научным содержанием категории «стратегия». Возникает убеждение, что разговор о стратегии затеян Крючковым в силу скандальности его характера и по принципу: «обвиняй и не заботься о научной, а, тем более, о практических политических последствиях».

Прежде всего следует отметить, что любимое выражение Крючкова, «революционная стратегия борьбы»(РСБ), есть «масло-маслянное», поскольку невозможно представить существование «революционной стратегии непротивления». Слово «стратегия» порождено, прежде всего, предельно острой и масштабной формой политической борьбы - войной, а уж потом всеми остальными возможными областями применения этого слова.

В первом приближении к сущности, слово стратегия принято для обозначения, прежде всего, политической БОРЬБЫ, нацеленной исключительно на ПОБЕДУ во всеобщем масштабе политической программы. Военная стратегия есть предельно концентрированное выражение политики, а не нечто самостоятельное. Само существование военной стратегии есть следствие существования политической стратегии. Поэтому стратегия политической партии не может обойтись без использования или учета всего того арсенала, которым располагает история политической стратегии вообще и военной в частности.

Если Крючков ведет разговор с читателем (особенно с партийным) лишь на уровне призывов к «героической борьбе» без четкого плана движения масс к политической победе, то такая «стратегия» движения вообще или «в никуда» - провокация (ниже гапоновской).

Но победоносной и, следовательно, стратегичной в политике может быть только та стратегия, которая охватывает в своем содержании систему объективных и субъективных предпосылок, конкретно-исторических факторов и форм массовых действий, приводящих один социальный класс к победе над другим классом и, следовательно, к конечной цели - к социальному переустройству общества. Поэтому не всякие призывы к «боданию телёнка с дубом» можно отнести к высокому понятию коммунистическая СТРАТЕГИЯ.

Для обозначения того, о чем говорится в крючковских писаниях, Сталин, например, применял ироническое выражение «революционная гимнастика». Но всякие игры в революционность, Ленин и Сталин называли бланкизмом, заговорщичеством, т.е. авантюризмом и провокаторством.

То есть, строго говоря, спор идет вовсе не о словах, которые необходимо признать или отвергнуть: РСБ (стратегия революционной борьбы), или, например, СР (стратегия революции).

Однако дело в том, что ход исполнения СР (стратегии революции) относительно легко проверить, хотя бы методом сравнительного анализа наших достижений и достижений РСДРП за аналогичные по продолжительности периоды истории (разумеется, с учетом своеобразия, а местами, и неповторимости нынешней эпохи). Для того чтобы свершить революцию необходимо использовать объективные и профессионально сформировать субъективные факторы. Результаты подобной работы тоже легко проверить. На этом поприще невозможно строить «потемкинские деревни». Здесь, как любил говорить царь Петр: «Дурь каждого видна будет». Или партия пользуется авторитетом у пролетариев или не пользуется.

Если же согласится на формулировку РСБ (революционная стратегия борьбы), то можно ВЕКАМИ, как западноевропейские, например, коммунисты, «революционно» бороться, не имея никаких результатов и, в то же время, спать со спокойной совестью, выдавая свое участие в антиглобалистских спектаклях за революционную борьбу, а синяки от дубинок и ночи, проведенные в полицейском «обезьяннике», рассматривать как крупный вклад в практику стратегии борьбы за коммунизм.

Т.е. невинная, на первый взгляд, формулировка, предложенная Крючковым, при должной юридической изворотливости, может легко стать оправданием для самого гнусного берштейнианства, т.е. превращения конкретной борьбы с четко обозначенной целью, а потому позволяющую легко отделить революционера от провокатора, в нескончаемую политическую мастурбацию без малейшего расчета на революционный итог.

Слово революция есть синоним победоносной классовой борьбы, т.е. стратегии диалектического отрицания, а не импульсов индивидуальной, групповой или даже партийной реализации чувства классовой ненависти. Заметьте, не протестные акции, голодовки, забастовки, ни, тем более, парламентская бодяга, а бескомпромиссное ОТРИЦАНИЕ отсталых форм производственных отношений, массовой бедности и мировоззренческого бескультурья в общественном сознании - вот масштаб стратегии в коммунистической революции.

В общественной практике это отрицание не может произойти раньше возникновения научно обоснованной стратегии коммунистического отрицания.

Объективные предпосылки отрицания в общественной жизни не реализуются автоматически. Дело в тои, что революция не ограничивается моментом захвата политической власти. Эта задача, как показал опыт революции в России и развала СССР, самая простая их тех стратегических задач, которые необходимо решить. Многие политические перевороты, известные мировой истории, потому и закончились поражением, что в своей «стратегии» не содержали ничего, кроме самой идеи низвержения каких-либо персон или «режимов».

Отсутствие научно обоснованного плана действий, образно говоря, «на второй день после революции», лучше других фактов говорит об авантюрном подходе к разработке «стратегии революционной борьбы». Даже буржуазные революции осуществлялись на теоретической базе протестантизма и популизма, т.е. умелого оболванивания масс звонкими лозунгами свободы, равенств, братства, программы ваучеризации, организации паевых инвестиционных фондов, разгосударствления, приватизации и т.д., и т.п., а уж стратегия строительства коммунизма должна быть разработанной столь тщательно и детально, как это еще не делалось еще никогда.

Пролетарская масса больше не пойдет за партией, которая будет «ломиться в открытую дверь» лозунга о необходимости свержения тирании олигархов в РФ и установления всем «выделенной линии интернета». Необходимость свержения тирании олигархов понятна уже и «единоросам» и даже покойному Полу Хлебникову. Трудящиеся пойдут только за той коммунистической партией, в стратегии которой заложены понятные и гарантированные механизмы, защищающие рабочий класс, говоря пролетарским языком, от возврата любой «хрущевины с горбаевиной».

Коммунистическая революция возможна в той мере, в какой удаётся «привить» сознанию авангарда рабочего класса, а через него и всей пролетарской массе, научно-теоретический уровень общественного сознания (НТУОС) с целью превращения эксплуатируемой пролетарской массы в самоуправляемый Рабочий класс.

Одним из элементов содержания НТУОС и является конкретно-исторический вариант стратегии коммунистического преобразования общества, а не борьба с «режимом» в режиме протестных «антикаповских» акций, голодовок и т.п. До таких форм «борьбы» способны додуматься сами пролетарии, и даже АКМовцы и НБПшники.

В провинциальной же напыщенности тавтологии: «революционная стратегия борьбы», отчетливо просматривается желание авторов любую, организованную ими драчку, или сопротивленческую «фигу в кармане», идентифицировать как борьбу, да ещё и революционную, и стратегическую, независимо от того, закончилась эта «борьба» победой или отсидкой парочки «героев» в «обезьяннике» на потеху дежурному милиционеру, т.е. полной дискредитацией коммунистической идеи в глазах пролетария, одетого в милицейскую форму.

Разумеется, не бывает революций без эпизодов борьбы, имеющих только местное значение, а порой и только символическое. Но подобные эпизоды борьбы не исчерпывают содержания революции. Олигархи будут весьма рады, если пролетариат пойдет за «коммунистической партией», призывающей к «революционной борьбе» без предметной подготовки к победе коммунизма. Борьба, если она не предусматривает поэтапное движение к коммунизму, является контрреволюцией, даже если она ведется людьми, называющими себя членами коммунистической партии.

Поэтому, в условиях уже восстановленного в России капитализма, коммунистов должна занимать проблема стратегии двух этапов: стратегии подготовки революции и стратегии свершения революции в полноценном её смысле: от момента падения власти олигархов до момента победы коммунистических производственных отношений. Т.е. даже установление власти Советов это лишь эпизод, хотя и важнейший в коммунистической революции, но не являющийся конечной целью революции. Построенный коммунизм, как известно, предполагает такой уровень культуры КАЖДОГО индивида, при котором ему абсолютно не нужен политический поводырь.

Коммунизм есть полное умирание всех форм политической власти и, поэтому невиданной в истории человечества свободы личности.

Крючков же предлагает нам стратегию перманентной революционной суеты.

Ясно, что успешная реализация второй стратегии всецело зависит от степени достижения целей первой стратегии. Строго говоря, если рассматривать Победу в Великой Отечественной войне как продолжение Октябрьской Революции в международном масштабе, то очевидно, что эта Победа была предопределена благодаря высокой степени решенности задач первой стратегии. Сталинские кадры обеспечили решение самых острых проблем современности.

Многолетняя практика показала, что Крючков умеет лишь отталкивать кадры от партии или делать существующие кадры недееспособными.

Написать
автору письмо

Ещё статьи
этого автора

Ещё статьи
на эту тему

Первая страница
этого выпуска

Поделиться в соцсетях